Операция ''Смерть''.
by Single Tear

Was so anxious to be together,
Together in death...
(все знают,откуда это).

Автобус тронулся. Глория откинулась в кресле у мутноватого окна и нашарила в рюкзаке плейер. Палец с ровно накрашенным чёрным ногтем нажал на перемотку. Глория сняла тёмные солнечные очки и посмотрела на себя в них, как в зеркало. Причёска была растрепана ветром, в иссиня-чёрных волосах застряли серебристые капельки дождя – зонтиком Глория никогда не пользовалась. Девушка откинула со лба спутанную прядку и поднесла очки к самому лицу. Так, подводка в порядке, стрелки на глазах остались ровными. Глория была из тех, кого называют готическими девушками, но ей повезло гораздо больше, нежели остальным. Дело в том, что её родители сами были готами, и поэтому если они и не одобряли безумных, на первый взгляд, начинаний дочери, то, во всяком случае, не мешали ей в них – включая и последнее.Иногда Глории казалось, что они понимают её без слов,а иногда они были так погружены в свои мысли и дела, что она чувствовала себя совсем заброшенной… Но девочки в чёрном любят одиночество. Во всяком случае, они в это верят.

Плейер щёлкнул, возвещая об окончании перемотки, и Глория нажала на Play. ‘I couldn’t stay, nothing was for me to say, inside I feel things words cannot explain…’, - замурлыкал под мелодичный рёв гитар вокалист и тут же осёкся на полуслове, потому что Глория выключила запись, почувствовав в кармане жужжание мобильного – она всегда предпочитала ставить виброзвонок. Девушка выхватила телефон и ткнула в клавишу с изображением трубки.

- Алло, - голос у неё оказался резким и нервным.
- Глория, это я, - голос собеседника прерывался помехами.
- Я слушаю, Винсент.
- Как ты себя чувствуешь?
- Пока никак, только голова немного кружится, но это, возможно, от напряжения.
- Сколько ты точно выпила?
- Я же уже говорила, обычный стакан, из которого ты пьёшь воду.
- Полный?
Глория нетерпеливо вздохнула.

- Да.
- Ты не перепутала название яда?
- Господи, Винсент, ты меня достал! Нет, не перепутала – ''Слёзы дьявола'', яд медленного действия, если верить бабушке Лидии, мне осталось жить где-то в пределах от пяти дней до недели, но судя по моим ощущениям, думаю, проживу и неделю.
- Ты уверена, что хочешь продолжать?
- Конечно! Это же единственное, что я могу ещё продолжить, - моя операция ''Смерть''. Продолжать жизнь у меня всё равно не получится, ты же знаешь.
Кажется, Винсент облегчённо вздохнул.

- То есть прерывать ты не собираешься?..
- Господи, да нет же! Всё равно я не буду этого делать, не увидев тебя, так что не волнуйся.
- Что значит – всё равно? То есть у тебя была такая мысль?
- Да чёрт, ничего у меня не было! Я пошутила!
- Ты ещё и шутить можешь! Ты точно не жалеешь?
- Слушай, Винсент, я же уже еду, приеду – тогда и поговорим.
- А ты доедешь?
- Я же сказала – у меня всё рассчитано! Ты что, тоже чего-нибудь выпил? Смотри, я же просила! – Глория начинала терять терпение. – Ничего со мной без тебя не случится, и вообще, у меня денег на счету мало осталось, а ещё Лидия должна позвонить, мне с такими расходами до конца жизни может и не хватить!
- Ну хорошо, хорошо, - он помолчал, видимо замявшись, - а ты точно…
- Всё, Винсент, конец связи!
Глория снова нажала на кнопку с трубкой и потом тут же отключила телефон. Она уже подносила к ушам провода наушников, когда слушать музыку вдруг расхотелось. Девушка убрала плейер обратно в рюкзак и стала рыться в вещах в поисках книги, но тут боковым зрением увидела лицо своей соседки. У девчонки, видимо, приключился шок – ведь она слышала весь разговор Винсента и Глории! Во всяком случае, глаза её округлились, а нижняя челюсть как-то странно ездила туда-сюда.'' Да, представляю, о чём она думает, бедняжка! Какая впечатлительная, должно быть, начиталась романов о вечной любви. Правда, что это такое на самом деле, она, боюсь, так и не узнает,'' – усмехнулась про себя Глория и извлекла на свет потрёпанную книжку в красно-чёрной обложке. ''Ромео и Джульетта'' – гласило название. Глория как ни в чём не бывало углубилась в чтение пьесы, уже и так зачитанной до дыр.

Скосив глаза, соседка прочитала название книги, с трудом разбираясь в витиеватом старомодном шрифте, и догадка мелькнула в её голове крашеной блондинки:''Пьесу читает, должно быть, актриса, вот и репетировала роль!'' Надо же, как просто всё объясняется!И увидев, как Глория делает в книге какие-то пометки остро заточенным простым карандашом, любопытная соседка, окончательно справившись с удивлением, полностью уверилась в своей догадке:''Ну конечно, актриса! Вот и одежда у неё странная… Точно, актриса!'' И, вздохнув с облегчением от того, что всё оказалось так просто, соседка принялась копаться в своей косметичке с целью попудрить свой и без того полчаса назад напудренный нос…

- Ну наконец-то! Я уже начал волноваться!
- Винсент, ты зануда!
Глория вошла в прихожую, и высокий длинноволосый парень запер за ней дверь на щеколду. Потом повернулся к девушке и принял у неё мокрый чёрный плащ. Одинокая, слабая лампочка выхватила из полумрака прихожей его лицо и белые пятна рук. У Винсента были зелёные глаза , тёмные кудри и очень бледная кожа, почти как у самой Глории.

- Не хочешь меня обнять?
- Да, конечно, сейчас повешу плащ… - Винсент бестолково заметался по прихожей в поисках вешалки, но Глория засмеялась, отобрала у него плащ и швырнула прямо на пол.
- Я пойду вымою руки, а ты уже сварил глинтвейн?
- Конечно, всё как ты просила.
И Винсент пошёл на кухню за бокалами.

Выйдя из ванной, девушка привычным шагом направилась в комнату, где, усевшись по-турецки на бордовом ковре, её уже ждал Винсент с двумя стаканами и кастрюлькой дымящегося, только что снятого с огня глинтвейна.

- Отлично пахнет, только я много не буду, боюсь, как бы это не повредило моему эксперименту, - произнесла Глория, усаживаясь на полу напротив Винсента. – О, а что это ещё за запах? Похоже на жасмин… и розу, и ещё опиум, кажется…
- Я жёг благовония, несколько сразу, - пояснил Винсент. – Нравится?
- Очень! Сожги такие же на моих похоронах, - Глория зачерпнула ароматную жидкость серебряным половником.
- Значит, ты всё-таки хочешь, чтобы я там был… - задумчиво протянул он, следуя её примеру.
- Да уж, пожалуйста! Ты же пообещал мне не присоединяться ко мне, пока меня не похоронят!
- Но почему, Глория?
- Потому что если мне ТАМ не понравится, я, возможно, смогу как-то тебе сообщить… предостеречь…
- То есть ты предлагаешь мне прятаться за твоей спиной? – в голосе Винсента отчётливо зазвучало болезненное самолюбие.
- Да нет, Винсент! Вовсе не так! Просто я, понимаешь, всегда этого хотела, именно я втянула тебя во всё это, без меня тебе бы не пришла в голову мысль о смерти… А я – я всегда была обречена на это, и потом, я так люблю тебя, я не хочу, чтобы ты страдал. Ради меня, пожалуйста!
- Ладно, раз ты так хочешь… - он отпил, не произнося никаких тостов.
Глория сделала то же самое и продолжила:

- Пойми, это не просто самоубийство, это эксперимент, это последний научный труд в моей жизни, забирающий саму мою жизнь! Я слежу за своими ощущениями, я не хочу уходить мгновенно, просто так. И подумай: если в последние часы перед кончиной я впаду в бессознательное состояние, то кто, кроме тебя, сможет описать это, кто сможет помочь мне закончить?
- Знаешь, ты – необыкновенная девушка. Не просто моя любовь, не просто моё вдохновение…И даже, если тебе ТАМ не понравится, я всё равно хочу быть ТАМ с тобой. Хочу делить с тобой могилу, вечность, душу, всё, что только хочешь!
- Любимый… - на её глазах заблестели слёзы. – Я буду ждать тебя ТАМ, если только это действительно всё, что тебе нужно…
- Конечно, Глория! Только это, об этом все мои мечты… Ну, за вечность?
- За нас в этой вечности!
Вино было сладким, горячим, как сама кровь. Они помолчали, потом Глория заговорила:

- Ладно, ещё есть целая неделя захватывающего приключения, а мы с тобой уже как будто прощаемся. Давай поговорим о чём-нибудь более насущном.
- А что тебя интересует насущного?
- Ну, к примеру… Может, моя просьба покажется тебе странной…
Винсент усмехнулся. С этой девушкой он давно уже перестал считать странное странным.

- …но не позволяй играть им на моих похоронах траурный марш. Лучше сам сыграй с друзьями. Вот эту, мою любимую: ''Baby join me in death… So would you die…'' Ты бы мог стать известным музыкантом.
- Теперь уже нет времени. This life ain’t worth living… - вполголоса напел Винсент. – Как скажешь. А теперь, пока я ещё не совсем пьяный, расскажи, что ты чувствуешь.
- Я лучше тебе прочитаю.
Глория вышла и вскоре верулась с тоненькой тетрадкой в руках.

- Вот, тут, правда, пока немного, но прошло всего два дня. Если что, подклеим сюда бумаги.
Он вытянул ноги, и она села к нему на колени, раскрыв тетрадку на первой страничке.

'' С утра была лёгкая тошнота, спала без сновидений, крепко…'' – её красивый почерк был уверенным и каким-то бесстрастным. Он любил её почерк.

Склонив друг к другу головы, Винсент и Глория углубились в изучение её скурпулезных записей, анализируя и изредка обмениваясь замечаниями.

Наконец, когда последняя исписанная страница была перевёрнута, и Винсент со вздохом повалился на спину, увлекая за собой Глорию.

- И всю эту неделю ты собираешься сидеть и описывать свои ощущения?
- Ну, в общем и целом… Да.
- А что, если ТАМ, за гранью, не окажется ничего?
Она нервно рассмеялась.

- Не окажется, так не окажется, по крайней мере, я почувствую это сама. Только вот тебя мне жаль…А вообще, думаю, жизнь после смерти всё же есть, - заключила Глория.
- Слушай, почему ты всё время меня жалеешь? Я ведь уже не ребёнок, я могу решать.
- А ты уверен, что ты этого хочешь? Ты не пожалеешь?
- А почему я должен жалеть? Ты же вот не жалеешь, и хотя это действительно ты заразила меня своей идеей, поверь, я проникся ей не меньше тебя! Я люблю тебя, хочу быть с тобой, и если я о чём-то и жалею, так это о том, что данное мной слово мешает мне умереть одновременно с тобой. Знаешь, я боюсь: а вдруг тот свет настолько огромен, что я не смогу тебя там найти?
- Я буду ждать тебя у входа, - её шутки всегда были чёрными.
- Ну, только если так… - он провёл рукой по её шее, в который раз поражаясь нежности её белой кожи, - а ты знаешь, что сейчас, на пороге смерти, ты ещё прекраснее, чем прежде? Это как лебединая песня на фоне кровавого заката…Как будто алые лучи пронизывают белоснежные перья, а потом крылья опускаются, гордая голова клонится, и ночь вот-вот поймает птицу в сеть cвоих теней…
- Только ты можешь говорить такие комплименты, Винсент! Знаешь, ты такой необычный: и твоя красота, и твоя душа. Неужели и вправду скоро мы будем вместе навечно?
- Конечно, жизнь моя, смерть моя и вечная жизнь!
- Ты поэт, Винсент! Ты просто прирождённый поэт… - она прижалась лбом к его щеке, - а сейчас… Я хочу ощутить любовь на пороге смерти… Восторг угасающего тела, сейчас!
- Всё, что ты хочешь…
Близость смерти придавала особую остроту ощущениям, и в ту ночь любовь сплелась со смертью крепко, неразделимо, тесно…

На следующее утро первым, что увидел Винсент, проснувшись, была обтянутая чёрным бархатом спина сидящей за письменным столом Глории. Солнце било в окно прямо ей в лицо, и поэтому ему показалось, что фигура охвачена сиянием. Глория никак не отреагировала на шум его движений, она, казалось, была охвачена глубоким раздумьем.

Винсент поднялся с низкого ложа, потянулся, подставляя солнечным лучам худую белую грудь, медленно подошёл к Глории и обнял её сзади за плечи. Перед ней на чёрном полированном дереве стола лежала та самая тетрадь, ''Дневник смерти'', но под старыми записями не было написано ничего – только поставлена дата. Глория сидела над чистым листом, задумчиво поворачивая в разные стороны ручку, и в ответ на приветствие Винсента лишь чуть повернула голову, подставляя ему для поцелуя щёку.

Винсент мягко взял её за подбородок и развернул к себе. Взгляд девушки был невидящим, затуманенным. На лице Винсента отразилась тревога.

- Глория, милая… Что случилось ? Что-нибудь не так с ощущениями?
В ответ она как-то странно всхлипнула и уронила голову. Потом до растерянного Винсента донеслись сдавленные звуки рыданий.

Она всё плакала и плакала, а он только гладил её по волосам, вытирал её прозрачные слёзы и шептал тихо, успокаивающе:

- Милая… Не плачь, я люблю тебя, дорогая моя…
Наконец Глория успокоилась и, сделав последнее усилие, заговорила:

- Мне приснился страный сон… Это было похоже на видение, Винсент! Я была одна. Кругом было пусто, и только вдали что-то искрилось, горело и полыхало. Я побежала к пламени, но когда достигла его и оказалась внутри огня, всё изменилось. Я увидела вокруг себя кровь. Очень много крови… Я протянула руку, желая дотронуться до этой крови, но только я поднесла к ней пальцы, как она моментально испарилась, и весь воздух стал алым от кровавого тумана. Над моей головой красное марево сгустилось, и там я увидела тебя. Ты был ко мне спиной, тебя вела какая-то девушка. Я закричала, позвала тебя. Тогда она развернула тебя ко мне лицом, и я увидела, что твои глаза закрыты. Я стала просить её отпустить тебя, отдать мне, но она засмеялась и сказала:''Ты была слишком смелой и дерзкой, Глория. Дьявол был бы тобой недоволен… А поэтому я забираю его, - тут она кивнула на тебя, - с собой. Он будет жить до тех пор, пока не натворит достаточно грехов. А ты… ну что ж, ты обречена!'' Я крикнула: ''Ты сам дьявол!'' В ответ она рассмеялась, волны её смеха были почти физически ощутимы, они накатывали на меня и жгли кожу. Тогда я проснулась и поняла, что мне в лицо бьёт сноп солнечных лучей. Но, Винсент, это было так реально!
Она замолчала. Винсент произнёс как можно более мягким тоном:

- Дорогая, это был только сон. Возможно, воздействие яда…
Она замотала головой.

- Нет, Винсент! Это было видение! И нам хотят помешать. За что только?
- Глория, ты просто очень впечатлительна! И потом, что бы ты там не говорила о любви к смерти, ты всё же обрекла себя жить под напряжением, если не скрытым страхом. Может, мы закончим всё это прямо сейчас?
- Ни за что! Я должна сделать всё, как задумала. Всем назло и вопреки!
- Вот теперь я узнаю мою смелую Глорию! – он приложился губами к её виску.
- И ещё я должна это описать, - продолжала девушка. – Но…я не могу.
- Не можешь? – он удивлённо вскинул брови. – Ну, раз так…давай я всё это запишу. А ты просто устала.
- От жизни? – она усмехнулась уже почти уверенно.
- В данном случае, скорее, от смерти, - Винсент взял у неё ручку и приготовился слушать.
Глория ещё раз продиктовала ему весь свой сон, правда, уже гораздо более ровным голосом, потом добавила ещё несколько слов о своих ощущениях. Чувствовала она себя пока что хорошо.

После лёгкого завтрака и обсуждения её сна, которое так и не привело их ни к какому общему выводу, Винсент и Глория решили съездить к Лидии – лучшей подруге Глории, чья бабушка держала небольшую аптеку, на самом деле служившую всего лишь умелым прикрытием к продаже самых экзотических и действенных ядов.

Магазинчик располагался в паре кварталов от дома Винсента, и поэтому они решили прогуляться пешком. Винсент заботливо поддерживал Глорию за плечи. Она пыталась бодриться, но Винсент видел, что она чувствует себя неважно.

Наверное, они выглядели трогательно: двое влюблённых, обнявшись, одиноко бредут под серым небом прямо навстречу ветру…

Наконец они увидели крест и зелёную вывеску аптеки. Винсент распахнул перед Глорией тяжёлую, массивную дубовую дверь, и они зашли. Изнутри их обдало стойким, приятным запахом лекарств.В самой аптеке было пусто, и молодые люди постучались в маленькую неприметную дверку с категоричной надписью ''Посторонним вход воспрещён''.

Изнутри раздалось торопливое постукивание острых каблучков, потом лязганье засова и поворот ключа, и, наконец, дверь отворилась без лишних вопросов. На пороге стояла Лидия, как всегда, в немыслимом облачении из чёрной кожи со шнуровкой на груди, спине, руках и ногах, вся обвешанная самыми разнообразными амулетами, начиная с экстравагантного распятия и заканчивая буддистскими символами. Распространяя головокружительный запах благовоний, Лидия порывисто обняла Глорию и втянула ту в комнату. Винсент вошёл следом.

Лидия усадила Глорию на обитый бархатом диванчик, сняла с неё плащ.Глория молча уткнулась носом в роскошную белокурую гриву подруги, и с минуту они просидели молча. Винсент нервно теребил шнурок от тяжёлой вышитой занавески, изнутри скрывавшей дверь. Наконец из соседней комнаты раздалось шарканье ног, и в дверном проёме из-за ещё одной занавески появилась небольшая, удивительно изящная для своего возраста старушка, в аккуратном старомодном капоте и с замысловатой причёской из безукоризненно седых волос. Единственным, что нарушало весь этот облик Божьего одуванчика, были удивительно проницательные и по-юношески пронзительные чёрные глаза.

- Добро пожаловать, дорогие, - произнесла бабушка Лидии низким, немного хрипловатым голосом.
- Здравствуйте, миссис Ричардсон, - нестройным хором отозвались Винсент с Глорией.
- Проводи их в большую комнату, Лидия, - обратилась пожилая женщина к внучке, - нам с Глорией, по-видимому, нужно поговорить. Я сейчас буду.
И миссис Ричардсон вышла из прихожей в помещение аптеки.

Лидия встала, отодвинула портьеру, занавешивавшую вход в гостиную,и пргласила Винсента с Глорией войти. Было видно, что она очень нервничает, не знает, что сказать, и поэтому предпочитает немногословие.

Гостиная оказалась овальной комнатой с увешанными бархатом стенами, курильницами благовоний по всему периметру комнаты и подушками вместо диванов. Все трое опустились на подушки напротив двери, и Лидия спросила срывающимся голосом:

- Глория….эксперимент идёт нормально?
Та покачала головой, причём нельзя было понять, отрицательно или утвердительно.

- Сейчас вернётся миссис Ричардсон, тогда я всё расскажу.
Словно в ответ на её слова ткань занавески заволновалась, и в комнату торжественно вплыла бабушка Лидии.

Аккуратно переступая между деталями напольного художественного беспорядка,старушка пересекла комнату и опустилась на бордовую подушку рядом с Глорией. В руках она принесла какую-то чашку, наполненную чем-то тёмно-розовым и горячим, которую поставила на низкий столик около себя.

- Ну а теперь, рассказывай, что случилось, - миссис Ричардсон повернулась к гостям.
- Я боюсь, - безо всякого предисловия выпалила Глория. – Нет-нет, не этого, - протестующе покачала она головой в ответ на удивлённый взгляд миссис Ричардсон, - а совсем другого…
Тут девушка рассказала бабушке своей подруги о ночном видении. Лидия всё это время сидела, крепко прижимаясь к подруге и нервно поигрывая шелковистой прядью её волос. Когда та остановилась, чтобы перевести дух, миссис Ричардсон протянула руку, чтобы погладить вздрагивающую девушку по плечу. Глория виновато улыбнулась:

- Извините меня, на меня что-то нашло…От яда, должно быть.
- Вот, выпей, - старушка, старательно отводя взгляд, протянула ей чашку со снадобьем, - это тебе поможет успокоиться…
Глория послушно взяла чашку, но вместо того, чтобы пить, испытующе взглянула на миссис Ричардсон.

- Что это? Успокоительное? – Винсенту показалось, что в её голосе прозвучала горечь, может быть, даже почти обида.
- Да, и ещё немного вина… - ответ получился неуверенным, если не сказать – робким.
- Зачем Вы меня обманываете? – с этими словами Глория отставила чашку в сторону. – Я же знаю, ЧТО это. Я ведь уже говорила – мне не нужно противоядие! Думаете, я не запомнила его запах? Я специально просила Вас показать мне эту жидкость в тот вечер!
Миссис Ричардсон выглядела смущённой, что было очень странно для неё. На миг она стала похожа на самую обыкновенную бабушку, которую внучка застала за проявлением невинного любопытства типа чтения её дневника.

- Но Глория, детка, подумай… Если ты выпьешь это до завтрашнего утра, ты ещё спасёшься…Я люблю тебя и хочу как лучше…
- А получается как всегда! – голос Глории зазвенел от подступающих слёз. – Вы думаете, Я боюсь?! Вы думаете, что Я – как те глупые девчонки, которые пьют таблетки из-за несчастной любви и тут же вызывают ''Скорую'', а пока та едет, лежат,обнимая любимого плюшевого мишку,и трясутся от ужаса?!Разве Вы не знаете, что Я не такая?!
Девушка порывисто вскочила и тут же вновь опустилась обратно. По её щекам потекли слёзы.

- - Простите, миссис Ричардсон! Я не хотела грубить Вам! В конце концов,если бы не Вы… Простите. Я хотела сказать только одно – я хочу закончить всё, как задумала. Мне был нужен только совет… Я не знаю.Спасибо, что Вы обо мне позаботились. Я очень люблю Вас. Действительно люблю.
Старушка,кажется, была взволнована.

- Что ты, моя милая! Я ни на кого не держу зла, а особенно – на тебя. Раз ты так решила… Возможно, для тебя это и правда единственно верное решение…Я просто хотела, чтобы ты знала. И всё. Не сердись, я ни в коем случае не сомневаюсь в тебе!
Они обнялись. Костлявые пальцы миссис Ричардсон конвульсивно сжали волосы на затылке Глории. Было видно, что пожилая женщина едва сдерживается, чтобы не заплакать. Через минуту девушка осторожно высвободилась из её объятий. По её лицу Винсент понял, что она окончательно успокоилась и снова овладела собой.

Лидия что-то растерянно шептала в своём углу. Честно говоря, даже Винсент считал её очень и очень странной… Но у неё была своя жизнь, закрытая для всех.

- Мы пойдём, миссис Ричардсон, - Глория подошла к Винсенту и взяла его за руку. – Ещё раз спасибо…И простите. Это одинокая дорога, мне не следовало цепляться за попутчиков.
- Может быть, чаю? – бабушка Лидии понимала, что теперь Глория вряд ли станет что-то пить в её лавке, но надо было соблюсти вежливость. Конечно, это предрассудок, да и потом, Глория ей почти как родная… Но человеческие устои и принципы – странная, почти неискоренимая вещь.
- Нет, благодарим. Нам с Винсентом нужно идти… Я хотела бы подольше побыть с ним, - тут она обезоруживающе улыбнулась.
- Конечно, детка, конечно, - засуетилась старушка, - Лидия,милая, проводи их…
Все встали и направились в прихожую. Уже в дверях Лидия крепко обняла подругу.

- Ты больше не придёшь? – её голос подрагивал.
Глория едва уловимо покачала головой.

- Вряд ли, - шепнула она.
- Я тебе позвоню, или ты мне, хорошо?
Глория слегка коснулась губами её виска в знак согласия.

Они вышли. Вилле заботливо поддерживал любимую под руки. Это было излишне, но ей нравилась его забота. Забота других раздражала, но его ласка была ей необходима…

Лидия ещё долго смотрела им вслед, а потом на угол старого, почерневшего от времени деревянного дома,за которым они скрылись. Она поняла, что навсегда осталась одна…

- Да, забыл тебе сообщить, - сказал Винсент, когда они уже сидели на кухне в его квартире и ждали, пока сварится кофе. Он полез во внутренний карман своего кожаного пиджака и извлёк на свет какой-то конверт. В конверте обнаружились два прямоугольных листочка глянцевой бумаги,чёрные в красно-фиолетовых разводах.
- Что это?
- Вот, решил тебя порадовать… - он протянул их Глории. – Это билеты на концерт The vampiric glance.
The vampiric glance были их любимой группой. В те редкие моменты, когда у них кончались темы для разговоров, они говорили о творчестве этой команды. Музыка, полная мрачной меланхолии, головокружительные мелодии, замогильный голос солиста и звенящий – солистки, философские тексты о смерти и участи вечно немёртвых вампиров…Может быть, именно из-за некоторого сходства с вокалистом Глория и обратила внимание на Винсента. Равно как и он сначала заинтересовался ей из-за некоторого сходства с вокалисткой… Позже они говорили, что это было знамение свыше. И этот факт заставил обоих ещё больше полюбить эту музыку.

Поэтому легко представить себе восторг Глории при известии о том, что этим вечером они идут на концерт их любимой группы!

- Ты самый лучший, - прошептала она в ухо Винсенту,обвивая руками его тонкую шею. – Ты всегда знаешь,чего я сейчас хочу. Я обожаю тебя!
Он только улыбнулся, зарываясь носом в её волосы.

Этот вечер был потрясающим вечером, одним из самых волшебных вечеров в их жизни. Сначала они пошли в местный клуб с многообещающе-громким названием ''Ночь в Трансильвании'' на концерт The vampiric glance. Здесь, в этом готическом клубе с чёрными драпировками на стенах, окутанные ароматом чего-то сладкого и дурманящего, Винсент и Глория чувствовали себя как дома. Люди в кожаных, шёлковых и бархатных облачениях, с серебряными крестами-анками на шеях были словно близкие соседи, сошедшиеся в одну из квартир на вечеринку… Здесь было хорошо и комфортно.

В баре продавалось множество коктейлей по вполне приемлемым,вопреки ожиданиям,ценам, и просто красное вино или пиво. Винсент взял себе ''Кровавую Мэри'', а Глории – бокал ''Каберне''. Она никогда не пила ничего, кроме воды или красного вина.

В зале звучала какая-то песня. Винсент прислушался. Это были Bauhaus. Старая песня, но эти люди,собравшиеся на концерт, любили её. Они были многим обязаны этой песне – например, тем, что они называют себя готами и собрались сейчас в этом клубе, да просто тем, что они СУЩЕСТВУЮТ.

The vampiric glance должны были вот-вот появиться.

Винсент и Глория заняли место почти у самой сцены и лениво двигались в такт какой-то новой песне, заунывной и медленной.

- Ничего музыка, - протянула Глория. – Надо бы узнать, кто это поёт, может быть, ещё успею купить диск?
Тут она повернулась направо, и на её лице расцвела улыбка. Как это ни странно, но только в этом мрачном месте она могла быть жизнерадостной и даже улыбаться. Девушка помахала рукой куда-то вглубь зала.

- Элис и Маргарет, - пояснила Глория, - они…
Но кто такие Элис и Маргарет, Винсент так и не узнал, потому что Глория осеклась и восхищённо уставилась на сцену. Оттуда повалил синий туман, потом ударил прожектор, и они увидели шестёрку музыкантов, замерших на сцене,словно восковые фигуры. Но через секунду эти фигуры задвигались, и полились первые аккорды их последнего хита Forever young. Винсенту и Глории удалось рассмотреть, что все мужчины одеты в шёлковые чёрные плащи и кожаные брюки, а девушка – в длинное кружевное платье цвета крови.

- I am as ancient as that temple… - низкий голос солиста слился с высоким голосом солистки.
Глория взяла за руку Винсента, а другую протянула к сцене. Все последующие полтора часа они не вспоминали ни о чём… Глория не думала о скорой смерти, Винсент не думал о её похоронах и своей смерти тоже…Они просто наслаждались музыкой и друг другом.

Когда прозвучали слова финальной песни Endless sin и концерт закончился, Глория и Винсент словно очнулись от наваждения.

- Это было чудесно, - сказала она, целуя его шею.
- Да…Чудесно. Ну что, пойдём домой сразу или погуляем по городу?
- А ты как думаешь? – Глория удовлетворённо улыбнулась.
Вместо ответа он взял её за руку и повёл к выходу.

После духоты клуба ночь и запах прошедшего дождя показались особенного приятными. Глория только сейчас поняла,как же жарко было в помещении.

- Пойдём на набережную?
Она кивнула.

- Да, там сейчас хорошо.
Они пошли молча, но каждый мог бы почти с уверенностью сказать, о чём в этот момент думает другой. Их взаимное доверие было похоже на телепатию…

Но вскоре Глория заметила, что Винсент думает о чём-то другом – он выглядел очень рассеянным.

- Дорогой… - она дотронулась до его щеки. – Что случилось?
- А? – он как будто проснулся. – Извини… Кажется, у меня в голове вертится какая-то мелодия…ЛА-ла-ла-ла, ла-ла-ла…
Мотив показался Глории красивым, о чём она и сказала Винсенту.

- Тебе нравится? Тогда я подберу на гитаре… По-моему, я уже знаю, о чём эта песня будет.
- И о чём же? – она заглянула ему в глаза.
- Это пока секрет. Я посвящу её тебе, так что оставим это сюрпризом, ладно?
Она кивнула. Они с Винсентом знали, как сделать друг другу подарок – он писал для неё песню, а она ему – стихи. Они были талантливы…и могли бы добиться многого.

День и вечер выдались утомительными. Сон в эту ночь был особенно сладок…как и то, что они были рядом друг с другом.

На следующее утро Глория проснулась поздно, со странным ощущением, что её собственное тело ей велико. Это было непривычно и немного пугающе. К тому же она чувствовала такую усталость, словно проплясала всю ночь напролёт, а потом ещё разгружала вагон кирпичей или рыла могилу в мёрзлой земле тупой лопатой, потому что руки болели ужасно. Не было сил пошевелиться. ''Надо бы описать всё это в деталях, - лениво подумала она сквозь сон, не решаясь открыть глаза. – Ладно, полежу ещё чуть-чуть, а потом встану…'' Но лежать было жарко, подушка была словно наполнена раскалённым песком, и поэтому Глории волей-неволей пришлось просыпаться. Она постепенно приходила в себя, когда осознала, что до неё доносятся звуки гитары. Уже понимая, что это может быть, она наконец разлепила веки и увидела в противоположном конце комнаты фигуру Винсента с гитарой в руках. Он сидел около окна, задёрнутого тяжёлой бархатной занавеской, и что-то напевал себе под нос. Заметив, что Глория проснулась, он повернулся к ней.

- Доброе утро, моя обречённая! - (уж кто-кто, а она бы не обиделась на такое обращение). – Надеюсь, сегодня никаких кошмаров?
Глория приподнялась на локте и потёрла левый висок свободной рукой.

- Да нет… Кажется, вообще никаких снов… Или подожди, вроде бы… А, вспомнила: я видела себя среди звёзд. Кругом было темно и звёзды…
Она села на постели, и её глаза возбуждённо зажглись. Остатки сонливости словно испарились.

- Я летала там, и мне было так легко! Звёзды мерцали, перемигивались… Это было как вдруг осуществившаяся детская фантазия. И знаешь, я была не одна. Там ещё кто-то был… Я его искала, не находила, но точно знала, что там был кто-то ещё.
- Надеюсь, этим ''кем-то'' был я? – Винсент изобразил шутливую ревность.
- Не знаю, - честно призналась Глория. – Может, и ты. Лучше скажи, что ты играешь? Та вчерашняя песня, да? Неужели уже написал?
- Ну да, уже. Нашло что-то… Должно быть, вдохновение. Вообще, я давно хотел сделать что-то подобное… Но вчера я окончательно понял, что именно. Хочешь, сыграю?
Конечно, она хотела!

Он ударил по струнам. По комнате разлилась медленная мелодия, в ней было что-то восточное, словно факир заклинает змей. Винсент запел:

- I love your skin, ohoh so white…
Глория зачарованно слушала. Ей казалось, что она едет в повозке по какой-то дороге… А кругом деревья и красно-оранжевый закат…

- So gone with the sin, my darling…
Песня закончилась.

Винсент резко ударил по струнам и отложил гитару.

- Ну как?
- Это потрясающе. – У неё не было слов. – Винсент, это даже лучше, чем про This life ain’t worth living! Кстати, почему ты до сих пор никак не назвал ту песню?
- Не знаю. – Он погладил гитару. – Возможно, та песня не имела истинного чувства под собой… я был так юн, так неопытен! А эта песня… Она о тебе, и уже поэтому она очень дорога мне.
Глория встала с постели и подошла к нему.

- Спасибо. Для меня она тоже много значит. Потому что её написал ТЫ.

Через пару часов после завтрака Глория села за свой дневник и подробно описала все свои ощущения за сегодняшний день и предыдущий. Потом они с Винсентом перечитали все её записи, как и в первый раз. Но делать какие-то выводы было сложно. Глория чувствовала себя относительно нормально, а миссис Ричардсон говорила, что к концу действия яда человек чувсвует очень сильную апатию при полной ясности ума. Правда, возможны всякие индивидуальные реакции… Но предугадать возжожные ‘’сбои’’, не имея соответствующего образования, было практически нереально. Оставалось ждать…

- Подождём ещё, - задумчиво сказала Глория и отложила ручку в сторону. – Мне кажется,развязка близится…
Винсент насторожился. Уж кто-кто, а он-то знал,что у Глории интуиция,как у экстрасенса.

- Но может быть, я просто ошибаюсь, - продолжила она.
- Я надеюсь, - Винсент приобнял её за талию.
- Днём раньше,ночью позже… какая разница? – кажется, она впала в прострацию. Винсент знал, что в такие минуты – а иногда и часы – её лучше не трогать.
- Я пойду в душ, - сказал он. – Ладно?
Она лишь рассеянно кивнула головой.

Когда Винсент плескался в душе, наслаждаясь прохладным блеском водяных струй,он вдруг услышал щелчок щеколды на входной двери. Сначала он спохватился, хотел выбежать,даже уже схватил полотенце… Но потом в его голове пронеслось:''Ушла…Ну что же,она ведь имеет на это право? Раз она ничего не сказала,значит,скоро вернётся…'' И,успокаивая себя таким образом, Винсент бросил полотенце обратно и продолжил прерванное занятие. В душе он любил находиться подолгу, и, когда примерно через сорок минут снова хлопнула дверь, он совсем успокоился.''Слава Всевышнему…Вернулась.''

Вытирая на ходу мокрые волосы,он вышел из ванной. Когда он заглянул в комнату, то увидел довольно-таки странную картину. В комнате явно произошла перестановка. У самого окна, изголовьем к северу, стояла старая высокая кровать,которую Глория,видимо,притащила из маленькой комнаты. У каждого из углов ложа стояло по толстой свече в высоком золотистом канделябре.

Глория обернулась и ,встретив немой вопрос в глазах Винсента, сказала:

- Ходила к родителям…Я хотела забрать сюда эти свечи и заодно повидаться с семьёй. Видишь ли, я решила,что мне надо привыкать к обстановке смерти.Эту ночь мы будем спать не вместе.Я буду спать здесь. Я хочу почувствовать себя,как на катафалке.
- А почему… почему ты не хочешь хоть немного ещё пожить с родителями? Насколько я знаю, им всё известно о твоих планах?..
Она кивнула.

- Да,но… Понимаешь,мне кажется,эта ночь будет особенной…Может быть,сегодня всё и закончится. Я не знаю,мне так кажется перед каждой ночью, но всё же я предпочитаю идти на поводу у своих предчувствий.
- А свечи? Ты уверена,что мы не спалим весь дом к чертям?
- Нет,не думаю. Канделябры такие высокие…Ну а если всё же…От судьбы не уйдёшь,Винсент.
Она пристально взглянула ему в глаза. Он чуть вздрогнул.Иногда ему казалось,что она ведьма.Или вампир. Или хуже…но он отгонял такие мысли.

- Как хочешь,любовь моя, - произнёс он как можно более нежно.Он понимал,что ей сейчас тяжело эмоционально. Конечно,она сама выбрала такой путь…но,возможно,это её судьба? А от неё не уйдёшь.
Глория подошла к нему и прижалась щекой к его плечу. Винсент погладил рукой её волосы и решил про себя, что не будет спать всю ночь.На всякий случай…

…Винсент проснулся от мгновенной вспышки ужаса.Тело горело,но по спине тёк ледяной пот. Винсент судорожно нашарил рукой часы. Два часа ночи…Винсент отбросил часы на пол и откинулся на подушку. Он не мог понять,что его так напугало.''Господи,Глория!..'' – вдруг осенило его.Он снова вскочил,резко повернулся к окну.Увиденное шокировало его…Он снова ощутил ужас.Как в дешёвых книгах о маньяках,страх действительно сомкнул у него на горле свою ледяную руку. Винсенту стало жутко. Ему хотелось кричать,метаться по комнате,но он не мог. Глазами,разом ставшими вдвое больше,он с каким-то страшным восхищением смотрел на Глорию…

Окно было открыто.Тяжелейшая бархатная портьера,которую и ему-то было тяжело поднимать, сейчас свободно развевалась по ветру. Пламя наполовину сгоревших свечей легло и легонько трепетало красноватым светом. Винсету казалось,что он ВИДИТ этот ветер. Что он,словно голубоватый фимиам,словно дым от сигареты,клубится вокруг ложа его любимой. В полумраке Винсент видел,какое белое лицо у Глории. Он чувствовал,что в комнате кто-то ЕСТЬ.Кто-то ещё. Но не было ничего,кроме этого странного ветра.Или это была сама Смерть? Винсента бросило в холод.'СМЕРТЬ?! А что,если Глория…'' Он медленно поднялся и,как сомнамбула, двинулся к окну.Казалось,прошла вечность.Винсент ВИДЕЛ, как затихает ветер.Винсент ВИДЕЛ,как опускается портьера.Винсент ВИДЕЛ, как выправляется пламя свечей. И он ПОЧУВСТВОВАЛ, что теперь в комнате нет НИКОГО.Только стук его сердца. Что же это было? Её душа? Значит,она уже… Теперь он знал это наверняка.Он приблизился к ложу и осторожно коснулся руки Глории.Рука была холодна,как лёд.В каком-то немом исступлении Винсент опустился на колени и прильнул долгим поцелуем к её навек остывшим губам.Потом,словно потеряв голову,принялся всю её осыпать поцелуями – лихорадочными,страстными,болезненными,полными восхищения,ужаса и боли…

Из этого помрачения его вывело тихое жужжание где-то совсем рядом.Винсент перевёл безумный взгляд на пол.Мобильник Глории.Винсент недоверчиво усмехнулся. ''Получено новое сообщние…''

Он взял аппарат в руки.Это было так дико и странно сейчас.

А,чёрт возьми,почему нет?

Он нажал ''Читать''. Сообщение оказалось от Лидии. Она писала,что проснулась от кошмарного сна и теперь умоляла сказать,как Глория.

Стоп.

Она адресовала сообщение ему,ВИНСЕНТУ. Но мобильный принадлежал ГЛОРИИ.Значит,Лидия почувствовала?..Винсет ясно ощутил,как сходит с ума. Как во сне,он выбрал ''Ответить'' и послал Лидии всего несколько слов.''Всё кончено.Прощай.Винсент''.Ему не показалось странным, что он пишет ''Прощай'' – ведь им предстояло ещё встретиться,по крайней мере,на похоронах. В таком состоянии людей вообще ничто не удивляет. А в их тусовке всегда при расставании говорили ''Прощай''. Так, на всякий случай.

Он машинально опустил телефон в выдвинутый ящик стола. Он хотел уже задвинуть его, но тут его внимание привлекло что-то чёрное и прямоугольное. Он выдернул тетрадь из-под сотового и закрыл ящик. ''Дневник смерти'''… Последнюю волю усопших принято исполнять.Винсент глянул на труп Глории. Её лицо было совершенно спокойно и бесстрастно. Он зябко повёл плечами. Потом накинул на плечи подобранный с пола плед – видимо,ночью Глории стало жарко, и она его сбросила. Или с неё сбросили…Да нет,вряд ли.Зачем? Винсент сел за стол,пытаясь понять,что же он чувствует. Но так и не понял. Потом он взял ручку и тщательно,подражая почерку и стилю речи Глории, описал всё произошедшее…Отложил тетрадь и надолго задумался.Надо было что-то делать…Да.Позвонить её родителям.Он прошёл к аппарату и взял трубку.

- Миссис Эйнджел?
- Да,Винсент.Уже?.. – голос матери был совсем не сонным – она ждала звонка всю ночь.
- Вы знали?..
- Я чувствовала.
- И Вы тоже…Как и я.Как Лидия.
- Мы позаботимся обо всём, Винсент.А пока…будь с ней.Утром мы с Эшли приедем.
- Да…
Он повесил трубку.Время словно остановилось.Винсент вернулся к одру Глории,тяжело сполз на пол,привалившись спиной к кровати.Там – сидящего у трупа любимой – и застал его тяжёлый, похожий на чёрный провал сон.

Видеть,как заколачивают гроб…Винсент ещё помнил прикосновение её холодного лба,когда он целовал её в последний раз в этой жизни,а теперь… Теперь её дорогое,прекрасное лицо навсегда закрыли от него тяжёлой доской.Воротами в мир мёртвых,откуда нет возврата! Прошло всего три дня после смерти Глории,но Винсету казалось, что не меньше тысячелетия. Теперь он знал,что он чувствует – это было отчаяние.Глухое отчаяние,которое почти сломало его.Винсент вдруг подумал,что вся её затея была лишь глупостью,порождением не в меру буйной,горячей,молодой фантазии. Что он должен был предостеречь её,остановить любой ценой.Но теперь уже было поздно,и отчаяние душило его.А к отчаянию присоединялось воспоминание об обещании,которое он дал Глории. Он должен был умереть,похоронив её.И сейчас,когда он уже почти поверил в то,что нет никакой загробной жизни,что всё потеряно,что не вернуть ни Глории,ни их любви, он понял,как же он БОИТСЯ смерти. Но поступить по-другому уже было нельзя. Винсент осознавал,что он станет оттягивать решающий момент до последнего.Но когда-нибудь он придёт.И это будет скоро…

Он тряхнул головой,отгоняя гнетущие мысли, и обвёл глазами присутствующих. Эшли и Лорна Эйнджел, родители Глории.Лидия,миссис Ричардсон.Его друзья,с которыми они должны были сыграть на похоронах,исполняя последнюю волю Глории. И просто несколько любопытствующих гуляющих…

Винсент отметил про себя,что миссис Эйнджел сжимает в руках тетрадь Глории. Он сделал всё,как она просила – отдал матери её ''Дневник смерти'', чтобы та опубликовала его.Как и где она это будет делать – Винсент не представлял.Как и не представлял, каким образом Эйнджелам удалось избежать полиции и расследования, а сознательное самоубийство ли совершила Глория.Но это были не его заботы и хлопоты.

Винсент окинул взглядом Лидию.На неё было просто жалко смотреть. В её глазах застыло такое страдание…она потеряла очень дорогого ей человека.У каждого было своё горе.

Он вздохнул,собираясь с мыслями.Потом кивнул друзьям.Те взяли гитары.Винсент запел…

Когда он дошёл до слов ''I just love the way you’re losing your life…'', в его голове пронеслось,что,должно быть, в глазах непосвящённых это выглядит кощунственно. Желая найти подтверждение – или опровержение – своим подозрениям, он взглянул на зевак, пришедших поглазеть на похороны Глории.Их,конечно,интересовало,что убило такую красивую,молодую девушку…Его взгляд на секунду остановился на одетой во всё чёрное юной брюнетке,смущённо остановишейся чуть поодаль.В её взгляде читалось неподдельное сочувствие и…да,кажется,явный интерес к нему…или к его пению.Винсент допел припев и замолчал,легонько покачиваясь в такт мрачной,медленной музыке.Да,до Глории он бы обратил на такую внимание…Но сейчас это было бы кощунственно.Да и потом…его как-то совершенно это не волновало.

Песня закончилась.Он опустил голову и отложил гитару. Всё…Сейчас её будут закапывать.

Могильщик вопросительно глянул на странных родственников погибшей. Миссис Эйнджел едва заметно кивнула.

Винсент смотрел, как медленно,осторожно опускают гроб в свежую яму. Он первый подошёл к краю могилы и бросил на гроб комок земли. Словно с того света прозвучал его глухой стук о крышку гроба в ушах Винсента…затем землю бросили и другие.Винсент смотрел,как чёрная крышка постепенно исчезает из виду…и как растёт холмик над ней.И как устанавливают памятник – белый мраморный крест с вырезанным на нём символом – пентаграммой с двумя закруглёнными лучами…Это был знак,который они с Глорией придумали сами.Он обозначал их вечную любовь.

''Я всегда буду ждать'', - гласила надпись на кресте.

Винсент почувствовал головокружение и был вынужден ухватиться за соседнюю ограду,чтобы не упасть.Присутствующие взглянули на него с беспокойством.Всех мучал вопрос, а что же он теперь станет делать? Даже Эйнджелы боялись признаться себе в том,что они и так прекрасно знали.Он убьёт себя.Может быть,не сегодня,не завтра…Но он это сделает.И они не вправе ему помешать.

Винсент опустился на колени перед свежим холмиком и осторожно положил на него букет.Белые и жёлтые хризантемы…Это были любимые цветы Глории.

Всё было кончено. Винсент медленно побрёл с кладбища.Остальные предложили ему пойти с ними на поминки,но он отказался.И это было совсем не оскорбительно для памяти Глории.Лорна понимала,что похороны дочери стали и похоронами Винсента.Ей не хотелось ему докучать.

У кладбищенских ворот Винсент попрощался со всеми и побрёл в противоположную сторону.Куда он шёл – он не знал.Он ещё не решил,когда,где и как ЭТО случится. И он должен был это решить.Чем скорее – тем лучше. Повеситься? Выпрыгнуть в окно? Винсента пугали такие способы. Зарезаться? Отравиться? Может быть…Ему не хотелось,чтобы после смерти он выглядел безобразно.Или он сохранит нормальный вид,свою красоту – или надо сделать так,чтобы его не нашли.А если и нашли – то не опознали. С этой точки зрения яд,пожалуй,лучше всего.Но яд пугал Винсента.Слишком живо он помнил о кончине Глории.Слишком ужасной казалась мысль о смерти,которая подкрадывается не из внешнего мира,а изнутри.Как механизм медленного действия…''Боже,о чём я думаю, - спохватился он. – Такие мелочи…какая мне будет разница?’’ Да,человек мелочен и суетлив даже перед лицом смерти.И ещё человек слаб. Винсент это понимал и не мог ничего с собой поделать. Странно, но он поймал себя на том,что почти не думает о Глории,о том,где сейчас её душа… Мысли путались в голове.Он приложил руку ко лбу.Лоб был холодным,хотя Винсенту казалось,что у него начинается жар.Боже,во что он влез…

- Молодой человек…Подождите… - чистый,красивый голос раздался у него за спиной. Винсент обернулся.Та девушка с кладбища.Интересно,что ей от него надо?
- Молодой человек!..Извините, - она немного запыхалась от бега. – Мне очень неудобно просить…Дело в том…
- Да не стесняйтесь,что случилось? – он попытался придать своему голосу любезность,но фраза вышла совершенно равнодушной.
- Я понимаю,у Вас горе…Наверное,это была Ваша невеста?
‘Ну вот,ещё одна любопытная.Ей просто интересно узнать о чьей-то драме…А хотя…Это естественно,к тому же,она всё равно не представляет себе,что у нас произошло.Пусть говорит, мне осталось немного общения в этом мире’, - устало подумал Винсент.

- Это не имеет значения для Вас, - ответил он,стараясь смягчить свою резкость холодной улыбкой.Странно,как это он ещё улыбается? Значит,он верит,что ещё встретит Глорию? Он снова запутался. И вообще,что это он старается казаться вежливым? В конце концов,она и вправду ничего не знает,а значит,просто лезет в его жизнь,бередит его рану! Это она должна стараться говорить с ним как можно более мягко, а не он!
- Да, так что Вы хотели? – повторил он свой вопрос.
- Видите ли… - девушка было очень неловко,но она хотела осуществить задуманное до конца, - Ну…Я понимаю,у Вас горе…Но никогда не знаешь,где найдёшь то,что тебе нужно…нет-нет,.совсем не то,о чём Вы подумали, - быстро сказала она,поймав его удивлённый взгляд, - а другое.Ладно,постараюсь короче. – Она набрала в лёгкие воздуха и резко выдохнула. – Я – солистка начинающей готической группы. Сейчас мы записываем дебютный альбом,и нам…нужен солист.Я снова прошу прощения,я так не вовремя,но Ваш голос…Вы идеально подошли бы нам! И потом, может быть,это отвлекло бы Вас от…так сказать,мрачных мыслей… - услышав пр ''мрачные мысли'', он усмехнулся. Она и не представляет,НАСКОЛЬКО они у него мрачные!– В общем, я прошу Вас прийти завтра в нашу студию и записать с нами демо-версию песни,которая должна стать нашим первым синглом. Ну как? Вы согласитесь?
Винсент на минуту задумался. А,собственно, почему нет? Он всегда мечтал стать певцом…петь в настоящей группе…Он осуществит свою мечту, а там…Он внутренне содрогнулся.''А там будет видно'', - сказал он себе.

- Давайте адрес, - помимо его воли голос Винсента звучал всё так же безразлично.
Девушка,кажется,на секунду просто не поверила такой удаче.

- Спасибо! Спасибо!Простите,не представилась…Елена. – Она протянула ему руку.
Винсент осторожно пожал её.

- Винсент.
- Да,я знаю, - выпалила она и тут же сконфузилась. – Простите,я слышала.
- Давай на ''ты'', - устало попросил Винсент. – Куда мне приходить?
- Вот, - она порылась в сумочке и протянула ему плотный кусочек картона. – В 12 часов.
- Я приду. – С этими словами он спрятал визитку в карман,слегка кивнул Елене и зашагал прочь.
Он не видел, КАКИМ взглядом она его проводила.

На следующий день в 12 часов с небольшим Винсент стоял у дверей студии. На нём была алая рубашка с коротким рукаом и чёрные брюки с цепью у пояса. В ответ на его звонок дверь мгновенно распахнулась, и Елена с немного робкой улыбкой на лице втянула его вовнутрь. Винсент заметил,как притихли музыканты при его появлении. На их лицах было написано сочувствие. Ну конечно,Елена же наверняка предупредила их,ГДЕ она нашла вокалиста!

- Ребята,это Винсент. Наш новый солист…Надеюсь. – Елена казалась взволнованной.
- Привет. – Винсент старался выглядеть доброжелательным.
- Привет,Винсент. Будь благословен под сводами нашей студии… - отозвались гитаристы с барабанщиком. Место у синтезатора пустовало.
- Это Рэтт. Это Алекс.Это Дэвид. А Йен сейчас придёт, - принялась знакомить их Елена.
Ребята,кажется,понравились Винсенту. ''Пожалуй,вполне милые люди… - подумал он. – На первый взгляд,во всяком случае.''

В студии повисла неловкая пауза.Елена снова засуетилась.

- Садись,Винсент…Вот сюда,располагайся. – Она сдвинула кучу хлама с какого-то старого стула.
Вообще-то он не устал.Но отказаться было бы невежливо,и поэтому он опустился на предложенное сиденье и принялся разглядывать музыкантов. Все длинноволосые брюнеты,кроме барабанщика – кажется,Дэвид? - ,одетые по-вампирски: чёрные узкие штаны и шёлковые рубашки с кружевом. На Елене же в этот раз было длинное красное платье без рукавов и с большим вырезом,и на обнажённой шее красовался серебряный анк с инкрустацией бирюзой. Винсент также обратил внимание,что все без исключения накрашены,как на концерте: характерная бледность лица,густо обведённые чёрной подводкой глаза,губы цвета крови.

Словно предугадав его вопрос,Елена объяснила:

- После записи у нас должна быть фотосессия,в том числе и для обложки нашего будущего сингла.Поэтому мы все так и одеты.
- Понятно.
- Привет,ребята!О,наш новый вокалист? Да,знаю,мои соболезнования…Хорошо,больше не будем об этом. – Появившийся откуда-то из внутренней двери клавишник,похоже,был общительным человеком. – Ты уже показала ему текст песни? – Добавил он,повернувшись к Елене.
- Нет ещё,ждали тебя.
- Так чего же ты ждёшь теперь?
- Ну сейчас…Винсент,может,ты хочешь чего-нибудь выпить? Чай,вино,минералка?
- Нет,спасибо.Я только что завтракал.Может,действительно приступим?
- Ладно,по-моему,этот листок был где-то здесь…Ага,вот он. – Она вытащила из-под толстой папки бумаг какой-то листок. – Да,кстати! Наша группа называется The lovers of fate. – И она протянула ему текст.
- ''Любовники судьбы''? Интересно… - Винсент углубился в изучение текста. – Don’t fear the Reaper, - прочитал он. – Хм…Неплохой текст…Такое я бы с удовольствием спел…В качестве аутотренинга,так сказать, - добавил он уже совсем тихо, но ребята расслышали и решили,что это просто шутка.
Пока Винсент читал текст,он отметил про себя,что некоторые фразы несколько надуманны, и их неплохо было бы заменить. К примеру, вместо In the tomb so soft to lie он бы поменял на…скажем…We’ll be able to fly, - всплыла в голове нужная строчка. ''Так и спою, - решил Винсент. – Ведь нужно акцентировать внимание вовсе не на трупе,а на душе… На её лёгкости,полёте…Мда,мне бы самому в это поверить…''

Тем временем его окликнул один из гитаристов.

- Эй,Винсент! Ты уже полчаса изучаешь этот текст! Давай мы пока наиграем тебе мотив.
- Что? А,разумеется… - Винсент ''вернулся'' и приготовился слушать.

Мотив оказался очень красивым. А Винсент,у которого был абсолютный слух, уже прекрасно представлял себе,что и как он должен спеть. Про себя он уже переделал несколько фраз и решил,что настоит на своём – в конце концов,это будет его условие,если они хотят,чтобы он пел с ними.

Началась запись. На голове у Винсента были наушники, перед глазами он держал текст. Когда он запел первый куплет, то все музыканты группы одновременно поблагодарили в мыслях Елену – ещё бы,такой голос,такой эмоциональный надрыв! Это был именно тот голос,который они и искали.Он просто ИДЕАЛЬНО подходил этой песне.

Когда Винсент дошёл до слов в припеве,которые он решил заменить,Елена удивлённо глянула на него поверх микрофона,но,конечно,не стала прерывать запись.Винсент увидел по выражению её глаз,что новые слова ей понравились.Кстати,надо же,у неё такие красивые фиолетовые глаза…Очень редкий цвет.Винсент заметил это только сейчас,хотя взглянул на неё всего на секунду,почти не отрываясь от текста.

Пока он пел дуэтом с Еленой,он чувствовал какое-то странное возбуждение. Как будто он пережил всё то,о чём пелось в песне,словно он уже летит!''Господи,да это же песня…Обо мне и Глории! Как я мог не заметить этого сразу?!’’, - пронеслось у него в голове.

Он разволновался,к глазам подступили слёзы,ему вдруг показалось,что кто-то тянет его тело вниз,а душа,наоборот,стремится вверх.''Это смерть'', - подумал он.''Зовёт меня…'' , и на словах последнего куплета его голос чуть дрогнул – впрочем,звучало это великолепно, так искренне…Последний куплет был словно пророческим, и Винсент не мог этого не заметить.Теперь он понял,почему не увидел этого сразу – да он просто не дочитал текст до конца,решил,что на месте соориентируется! Вот и соориентировался!Впрочем,песня от этого только выиграла. Last night of sadness… - Curtains flew and then he appeared… Винсент пел эти строки и видел перед собой комнату в ночь кончины Глории.Он чувствовал,что не сможет туда вернуться,не сможет побороть себя. Сегодня будет его last night of sadnes… И от такого предчувствия ему почему-то стало легче.

После записи его окружили музыканты,шумно поздравили с успехом.

- Винсент,ты талант!
- Оставайся с нами!
- Будешь вторым вокалистом!
- Спасибо,ребята,возможно,я вправду останусь… - уклончиво отвечал он.
Вдруг Елена встрепенулась и помахала рукой вглубь студии.

- Идём,идём,Марго! – и пояснила,обернувшись к остальным: - Марго,наш фотограф.Она уже ждёт нас.
- Слушай,Елена! А может,Винсент тоже захочет сняться с нами? О,точно,у меня прекрасная идея для обложки сингла! Сниметесь вместе с Винсентом,этакие Ромео и Джульетта, - предложил Йен.
- Отличная идея. – Елена повернулась к Винсенту. – Винсент,ты как?
Он пожал плечами.

- Да можно.
- Марго!Марго! – закричала Елена и,схватив Винсента за руку,потащила его по коридору.Остальные двинулись следом.
Его гримировали минут сорок.Когда Винсент взглянул на себя в зеркало,он совсем не удивился: он сам и раньше иногда красился так для вечеринок в ''Ночи в Трансильвании''. Ничего особенного – бледное лицо, яркие губы, глаза подведены,но всё в пределах нормы – выглядит,как ни странно,довольно естественно.И очень подходит к его рубашке(менять одежду для съёмок он не захотел).

- Так,сюда,молодые люди,сюда, - суетилась фотограф. – Вот так,встаньте здесь… - Она поставила их на фоне шёлкового занавеса цвета пламени. – Винсент,твоя рубашка сливается с фоном…А хотя, - она придирчиво взглянула на них в объектив. – Нет,не пойдёт, - вынесла Марго решительный вердикт. - Знаешь что,а снимай-ка ты рубашку, - вдруг решила она.
- Совсем?
- Ну не наполовину же! А,собственно,почему бы…Всё,придумала.Стяни её с одного плеча,так,как будто ты её снимал, а потом на что-то отвлёкся.Вот,отлично…Дай поправлю складки…Теперь обними Елену одной рукой…Елена, подними на него лицо…Вот! А теперь изобразите на лицах эту…Как она там у вас называется? Готическая меланхолия или вселенский ужас? Вот-вот,её самую.Ну это вам уж виднее. Так,отлично,очень хорошо1 Сделаем ещё несколько ракурсов…Замрите!Снимаю!
Щёлкнула вспышка.

Потом Марго ещё несколько раз переставила их,поменяла план,заставляла Винсента то снимать,то надевать рубашку,Елену – то распускать,то собирать волосы,меняла фон…

- Ладно,с вас двоих пока довольно, - наконец сказала Марго. – Теперь займусь остальными… - И она убежала к другой драпировке снимать остальных музыкантов – для вкладыша будущего альбома.


- Хорошая женщина Марго! – сказала Елена,когда фотограф пошла снимать остальную группу.
- Да, - рассеянно согласился Винсент.
- Что с тобой? Ты такой подавленный…а,ну конечно,прости! Просто за записью я об этом забыла.Тебе,наверное,очень больно? – участливо спросила Елена.
- Мне больно об этом говорить.Не спрашивай меня,хорошо? Лучше просто немного отвлеки меня,если хочешь помочь, - попросил Винсент.
- Отвлечь?.. Ну,давай сегодня вечером сходим погулять…Я знаю одно прекрасное кафе на набережной,мы могли бы посидеть там,поговорить о группе.Если,конечно,ты хочешь остаться.
- Можно и сходить.Знаешь,сейчас…мне страшно быть одному, - вдруг признался Винсент.
- Значит,идём?
Винсент не видел ничего плохого в её предложении.

- Идём. В 10 вечера у пристани,пойдёт?
- Вполне.Ну, увидемся.
- Увидемся.
- Пока.До вечера.
Винсент вышел из студии, помахал Елене рукой. И отправился…Он не знал,куда он отправится. Наверное,будет до вечера ходить по улице,благо деньги у него с собой.Интересно,что скажут на работе о его исчезновении? Конечно,никто так ничего и не узнает…Винсент вспомнил,что не смыл макияж.Слава Творцу, его хотя бы не так уж сильно накрасили.Сойдёт. И Винсент зашагал по улице.

Винсент всё-таки не смог провести весь день,гуляя по городу,и зашёл домой.В конце концов,чего ему теперь бояться? Но когда он зашёл в квартиру,то снова ощутил страх – ненамного слабее того,что он испытал в ночь смерти Глории.В квартире снова кто-то БЫЛ…И Винсент догадывался,что этот кто-то его не отпустит.До самой смерти…Пока Винсент не позовёт эту смерть САМ. У него есть выбор – или расстаться с жизнью самому,или же жить в постоянном сумасшествии и ужасе.Он выберет первое…Винсент знал это. Поэтому он,стараясь сохранять спокойствие,решил остаться в квартире до вечера.По крайней мере,он приведёт себя в порядок и поест. Так он и поступил.

Когда пришла Елена,Винсент уже ждал её.Оперевшись локтями на ограду набережной,он задумчиво смотрел на огни пристани.Свежий ветер развевал его длинные волосы,отсветы фонарей освещали бледное лицо.

- Винсент, - окликнула его Елена. Он обернулся.
- Привет.
''Кажется,я влюбилась'', - подумала Елена.

- Пойдём?
Он протянул ей руку, и она оперлась на него.

- Пошли.
Какое-то время они шли молча. Потом разговоро завязался как-то сам собой – они заговорили о музыке.Оказывается,Елена тоже обожала The vampiric glance и даже была на том концерте в ''Ночи в Трансильвании''!

- Но тебя я там не видела, - с улыбкой добавила она.
- Я был там со своей девушкой…умершей., - зачем-то сказал Винсент.
Снова повисла пауза.Потом Елена перевела тему.

- Ах да,я обещала показать тебе то кафе. Там подают прекрасные коктейли…И никто не удивляется,когда я заказываю мясо с кровью.
- Ты любишь мясо с кровью?
- Не то чтобы люблю…Так,привычка.Ты тоже можешь попробовать.Если хочешь.
- А почему нет. Попробую. Насколько я понимаю,там в основном собираются готы?
- Бывают,но не только они.Полно так называемых вампиров…В основном,это просто непонятые молодые люди с мрачным взглядом на жизнь.Я сама была такой, и поэтому теперь я пою для них наши песни,песни ‘Любовников судьбы’.
- Почему ты’’БЫЛА’’ такой?
- Не знаю.Я изменилась.Всё это ещё интересует меня,но теперь я не одна, у меня группа,более насущные проблемы.Не знаю.Раньше,до готики,я вообще была жуткой реалисткой…Но мы пришли.
Винсент поднял голову и увидел искрящуюся вывеску кафе.''У Антонии'', - гласила вывеска.

Внутри было накурено,стены были украшены всякой символикой и плакатами с Белой Лугоши – на этом настояли посетители. Елена,как завсегдатай этого заведения,быстро отыскала свободный столик в глубине зальчика.Винсент оставил её там и пошёл к стойке.

- О,новый клиент! – обрадовался худой,как палка,бармен. – Что будете брать?
- Два бифштекса с кровью и бутылку красного вина, - сделал заказ Винсент.
- Хорошо.Вам принесут вместе со счётом.
Мясо оказалось очень приятным на вкус – во всяком случае,так решил Винсент. Вино тоже было неплохим. Почти всё время,которое они провели ‘У Антонии’, Елена развлекала Винсента разными байками про других посетителей,так что скоро он уже знал их чуть ли не наперечёт.Сам Винсент неохотно говорил о себе и о своей прошлой жизни.Но,в общем, в этот вечер им было весело.Насколько может быть вообще весело в этой среде…

- О,уже 12.Мы сидим здесь полтора часа! – воскликнула Елена. – Честно говоря,я уже устала.Может,пойдём отсюда?
- Давай, - легко согласился он.
После накуренного кафе на улице им показалось особенно хорошо и свежо. Винсент вспомнил,как они вот так же выходили из клуба с Глорией.Господи,это же было совсем недавно.а кажется – в другой жизни.

Они прошли несколько метров, и из полумрака аллеи выплыла кованая чугунная скамейка. Елена подошла к ней,села и откинула голову на спинку,подставляя разгорячённое вином и духотой клуба лицо свежему ночному ветру с реки.

- Господи,как хорошо! – блаженно произнесла Елена. – Садись,Винсент.
Он приблизился,сел рядом с ней и тоже запрокинул голову.Они помолчали.

- Винсент…. – наконец произнесла она.
- Что?
- Мы не решили ещё…Ты хочешь остаться с нами? Подожди,не отказывайся…Я знаю,что тебе тяжело,но мы поможем тебе.Ты не хочешь рассказывать мне о своём прошлом, но я и не настаиваю.Забудь о нём,Винсент! Может быть,сейчас я просто пьяна и несу всякую чушь…Но я хочу,чтобы ты остался с нами.Ты так поёшь,вместе мы достигнем небывалого успеха! С нами ты будешь счастлив…С нами,со мной…
Говоря всё это,она повернулась к нему и наклонялась к нему всё ближе,так что, когда она договорила, он понял,что её лицо находится буквально в паре сантиметров от его лица.И что она смотрит прямо ему в глаза своими глазами,похожими на ночные фиалки…

''Да,я хочу,чтобы он поцеловал меня,чтобы полюбил меня,как уже люблю его я!'', - подумала Елена.'- ''Мне всё равно,я хочу быть с ним!''

Винсент внимательно посмотрел на неё.Опьянение и жар куда-то улетучились. Да,поддаться искушению было просто…Слишком просто,чтобы это было вообще возможным.А Винсент и не мог – его рот был запечатан клятвой.Клятвой,данной умершей девушке.А с мёртвыми лучше не шутить…

Что ждёт его при жизни? Друзья? Его другом была Глория.Елена ? Это не навсегда…Слава? А зачем она ему?Дом?Дома его снова будет ждать этот ужасный призрак со своими мистическими порывами ветра и странным туманом.Он будет кружить вокруг его постели каждую ночь и напоминать,что Смерть близко.СЛИШКОМ близко,чтобы отступить.

Винсент резко встал со скамейки – так резко,что Елена даже отпрянула.

- Что случилось,Винсент? – спросила она дрожащим голосом. – Ты этого не хочешь? Ты не хочешь быть с нами? Не хочешь стать ''Любовником судьбы''?
- Прости,Елена. – Он посмотрел прямо ей в глаза,и она поняла,что у неё нет шансов. – Но мне надо идти. Я правда должен. – Он поколебался секунду и сказал,чтобы оставить ей хотя бы призрачную надежду:
- Я подумаю.Насчёт группы.Телефон ваш у меня есть…
- Ты позвонишь? – Её лицо на миг просветлело.
- Возможно…Спасибо за сегодняний день. И вечер тоже.У вас прекрасная песня,я был счастлив её спеть.В любом случае,вам обеспечено большое будущее.
- Ты думаешь? – Елене уже было всё равно,но ей хотелось затянуть разговор.Лишь бы быть рядом с ним подольше…
- Я уверен.Ну,пока.Удачи.
Она не ответила.

Винсент быстро пошёл прочь по тенистой аллее,задевая лицом нависшие ветви вековых деревьев.

Елена грустно смотрела на огни пристани.

Вообще-то Винсент думал,что Елена пойдёт за ним.Но когда метров через сто он оглянулся,алея была пуста.''Ну и слава Богу'', - подумал Винсент и чуть замедлил шаг.Честно говоря,ему было страшно.Страшно и холодно.Он никогда не думал,что будет так бояться смерти.Он чувствовал себя совсем одиноким.Страх душил его,он шёл и боялся всего: упасть,встретить кого-нибудь,умереть…

Но проклятое обещание связало его по рукам и ногам.Винсент не мог поступить против своей чести,он не мог предать,обмануть -–не таким он был человеком. Клятва,данная Глории…Что он имеет в виду,когда думает ''Глория''? Ту Глорию,что жива только в его воспоминаниях? Или её душу? Или гниющее в сырой земле тело? А может быть,какого-то загробного монстра,каким она теперь стала?Господи,он совсем запутался.Он так больше не может.У него есть только один способ избавиться от сомнений и страха – пойти прямо на этот страх,повернуться к нему лицом!Другого пути Винсент не видел.Каким он стал после смерти Глории? С одной стороны – почему бы не признаться себе в этом – он почувствовал себя свободнее. С другой – его обещание стало его кандалами,темницей для его души. Он боялся признаться себе в этом,но теперь он относился к Глории чуть ли не враждебно.Да,он любил ту,земную,Глорию,даже не любил,а обожал,боготворил.

А теперь? Он снова ничего не понимал.''Может быть, я сошёл с ума?'', - подумал Винсент. Наверное,так и было.А для сумасшедшего два пути – или сгнить в сумасшедшем доме ,или…или умереть.

За своими хаотичными мыслями Винсент не заметил,как вышел на какой-то пустырь.Река всё так же мерцала сквозь кусты совсем рядом. Огни города остались далеко позади…Да он же уже был здесь,вспомнил Винсент. Где-то недалеко отсюда должен был быть обрыв…И точно – дорожка повернула в сторону реки, и Винсент вышел на открытое пространство.

Он стоял на высоком берегу реки,совершенно один во всём мире. Под ним расстилалась серебристая материя тихо плещущейся воды.Винсент знал,что в этом месте река ОЧЕНЬ глубокая. Эту заводь городские детишки называли ''чёртовым омутом''.А ещё Винсент знал,что здесь в изобилии есть подводные камни,острые,как гигантские бритвы.

''Это судьба'', - подумал он и взглянул на звёзды. Может быть, какая-нибудь далёкая пара светил теперь стала глазами умершей Глории…Может быть,она сейчас видит его.Интересно,она мысленно подгоняет его или,напротив,хочет удержать? А может быть,всё не так и на небе нет ничего,кроме холодной межзвёздной пустоты…Был лишь один способ узнать. Или же навсегда кануть в Лету.

Он вспомнил,как Глория говорила,что найдёт способ предупредить его,если ей ТАМ не понравится.Но он не получал никаких знаков...Значит,ей ТАМ хорошо.И ему будет хорошо.

Винсент перевёл взгляд вниз.Ему показалось,что вода призывно шепчет,раскрывая ему навстречу свои смертельные объятия.Он с детства обожает воду.И ещё ему больше не страшно.Винсент вздохнул,оглянулся.''Прощай,прошлая жизнь!Прощай,природа,прощайте,песни!'' – он не понял,прокричал ли он эти слова или просто подумал.Но это было уже не важно.Он ещё раз глянул вниз – и шагнул с обрыва…

Он летел и чувствовал,что ему совсем не страшно.Даже наоборот – ему нравилось это мимолётное ощущение свободного полёта…Да за то,чтобы испытать подобное перед смертью,и стоит и жить,и умирать!За это летящее ощущение,за прохладное дыхание воды,за свист ветра в ушах,за надежду на вечную жизнь…

Он увидел звёзды в последний раз.А потом воды приняли его в свою обитель.Раздался плеск,шум от удара,и глаза Винсента навек покрылись ледяной,тёмно-синей и прозрачной пеленой…Он успел только удивиться,что всё получилось так легко и просто.

А у звёзд появилась ещё одна тайна.

***

Через месяц на прилавках музыкальных магазинов появился первый сингл молодой готической группы The lovers of fate. Сингл назывался Don’t fear the reaper. Песня имела громкий успех,и за несколько дней был распродан весь тираж.В звукозаписывающей компании было решено издать сингл ещё раз.Песня постоянно звучала на радио,обложку сингла увеличивали и печатали на постерах все крупные музыкальные издания города.Всё больше и больше молодых людей узнавали о готической культуре,по вечерам клуб 'Ночь в Трансильвании' был просто переполнен.

Сотни девушек уже были заочно влюблены в вокалиста – прекрасного молодого человека с обложки сингла.Плакаты украшали стены их комнат,как обои, по ночам подушки становились мокрыми от слёз…Все уважающие себя светские журналы искали возможности взять интервью у группы и особенно – у красавца-солиста.Но тут-то люди и столкнулись с почти мистической тайной,связанной с этим молодым певцом.Дело в том, что он просто…пропал.Как провалился,исчез,словно его никогда не было.Солистка группы рассказала,что с Винсентом(так звали певца)они были знакомы всего сутки,что она понятия не имеет,даже где он жил и как его фамилия…Когда она говорила об этом,в её глазах стояли слёзы.Разумеется,такая история с исчезновением и несчастной любовью только подогрела интерес к молодым музыкантам.

Винсент был объявлен в розыск,но поиски не увенчались ничем,кроме провала.Поползли слухи,что вокалист был просто рекламным трюком,что кто-то из музыкантов записал в песне свой голос,а красавчик на обложке – лишь компьютерная графика.Особо впечатлительные полагали,что Винсент не был человеком,что он был каким-то посланцем из другого измерения,а может,вампиром…Некоторые,напротив,утверждали,что он-то был человеком,но вот забрали его или вампиры,или призраки.И что он сам стал таким же и теперь бродит по улицам глубокими ночами.И множество одетых в чёрное девушек с заплаканными глазами выходили в ночь в надежде встретить свою любовь…

Шумиха вокруг пропавшего вокалиста не утихла даже после того,как намного ниже по реке нашли какого-то утопленника,которого никто не смог опознать.Конечно,находились люди,высказывавшиеся,что это-де и есть этот исчезнувший красавчик, но большинство предпочитало более романтичную,на их взгляд, версию случившегося:вампиры…мистика…

Словом,всё это вкупе с хитовой песней и вскоре последовавшим альбомом и подняло начинающую группу Тhe lovers of fate на волну бешеной популярности.

***

Прошло два года.

Всё ещё молодая,но уже очень успешная готик-группа The lovers of fate давала концерт в престижном столичном клубе.Зал был набит до отказа,десятки глаз в восхищённом экстазе смотрели на фигуры на сцене,десятки рук с зажжёнными бенгальскими огнями и зажигалками тянулись вверх,раскачиваясь в такт знакомой мелодии.

Группа исполняла свой последний хит Without farewell –‘Не попрощавшись’.Вокалистка Елена,одетая в длинное красное платье без рукавов,опустилась на колени и пела,смотря куда-то поверх голов зрителей. Ей было невыносимо грустно – как и всегда во время исполнения этой песни.Она написала её сама – в память о Винсенте.Да,она редко об этом говорила,но она ещё не забыла его.И не забудет никогда.Он был её первой настоящей любовью,любовью,которой она так и не смогла насладиться.Конечно,до него у неё были какие-то интрижки…С бывшим клавишником Джонни,например.Собственно,поэтому он теперь и носит почётный титул ‘’бывший’’.

Но Винсент…Елена еле сдержалась,чтобы не заплакать,и незаметно вытерла глаза.Из зала это выглядело так,словно она поправляет причёску.

Песня закончилась.Елена опустила микрофон,потом снова поднесла его ко рту и объявила:

- А теперь – наша совершенно новая песня,которую мы не играли ещё никогда.Она выйдет на нашем следующем альбоме.Её написал, - она чуть запнулась, - Винсент.
Зал восторженно загудел.Конечно,все ещё помнили,кто такой Винсент.

Зазвучала медленная мелодия.

Елена,слегка покачиваясь под музыку,думала о том,как она в первый раз услышала эту песню.Кажется,тогда она и полюбила Винсента…навсегда.Елена решила,что нет ничего плохого в том,что они присвоят себе эту песню.В конце концов,она ведь не скрывает,кто её автор! Никто не предъявил – да и не предъявит – на неё прав, а Винсент,она была уверена,с радостью бы помог ей,Елене.Жаль ведь,если пропадёт ТАКАЯ песня… А так,если она её споёт,то и мир получит шедвр,и самой ей станет чуть легче.Возможно.

- I love your skin,ohoh so white…
Зал замер.Это было похоже на гипноз.Елена закрыла глаза и позволила песне нести её на волне любви и печали…

А в это время в зале одна совсем ещё юная девушка,одетая в чёрное платье,с серебряными анками в ушах и летучей мышью на шее, тронула за плечо своего парня – такого же гота,как она,красивого,черноволосого юношу.

- Вильгельм…
- Что,Лора?
- Помнишь,как мы стояли на обрыве?
- Такое не забывается...А в чём дело?
- Я решилась…Нам больше нельзя жить.Здесь слишком пусто,здесь только боль!Смотри,даже у этой солистки популярной группы страдание в глазах!
Он посмотрел на сцену.

- А знаешь,ты права…Но,кажется,там была трагическая история.Это исчезновение солиста…Помнишь?
Она кивнула.

- Конечно.Помню,как я плакала тогда…Тогда-то мы и познакомились.Но дело не в этом.Я должна отсюда уйти,мне душно здесь,Вильгельм!И я хочу знать…Ты пойдёшь со мной?
- Господи,Лора! Я так долго ждал этого признания…Помнишь,что я сказал тогда,на обрыве над чёртовым омутом?
- Ты сказал:’Я хочу убежать с тобой из этого мира,туда,в воду,синюю,как твои глаза!’
- Так вот.Это правда.Сегодня?..
Она покачала головой.

- Не так быстро.Понимаешь,не хочу уходить просто так…Я хочу почувствовать смерть – пока живу!
Она задумалась.

- Знаешь,у меня есть идея.Я слышала, что у одной женщины недалеко отсюда есть аптека…Но на самом деле она торгует ядами.Кажется,Лидия Ричардсон.Что,если разведать обстановку и купить у неё какой-нибудь яд медленного действия? Вот это было бы действительно интересно.Мы должны завтра же туда сходить!
Вильгельм пристально посмотрел на Лору.На её лице была написана решимость.

23.08.2002.

[вернуться в раздел "историй"] [отзывы]