Последнее желание
by Raksha

Он так громко упал с дивана, что я, уже успев задремать, вздрогнула и проснулась. Недовольно осмотрела его с тощих ног до лохматой головы, одобрительно кивнула многочисленным татуировкам и для начала поздоровалась:
- Привет.
- …привет, - не сразу ответил он, потирая ушибленную спину.
Опустил на себя взгляд, дёрнулся от удивления.
- А где моя одежда?
- Не знаю… - почти честно ответила я. Немного помолчав, добавила: - Но, если хочешь, поделюсь своей…
Вообще-то обычно приходилось ждать, пока принесут для новенького форму, но этот… так испуганно и смущённо косился то на меня, то на себя, что я не выдержала и смилостивилась. Сняла длинный жакет, протянула ему.
- Держи…
- Спасибо. А что это у меня?!
- Видимо, татуировка.
- А зачем она… здесь?!. а?
- Понятия не имею, - развела я руками.
- А-а… - расстроенно протянул он. Потом, видимо, решил, что над ним просто пошутили и изрисовали. - Извини, я не помню, как тебя зовут.
- И не должен. М-м… опять фантазию заклинило… придумай что-нибудь… попроще…
- Фёкла, - выдал он.
- Удавлю, - улыбнулась я, демонстрируя клыки и ненадолго отрывая взгляд от экрана.
- Тогда Анжелика…
- … жуть манерная…
- Не нравится - не ешь, - философски возразил он, оглядываясь и напряжённо морща очаровательный нос.
Он в упор не помнит этого места… знакомо.
- Ладно, пускай будет Анжелика. Ещё вопросы есть?
- … есть, - подумав, сообщил он. - Где я? И как здесь оказался?
Я на секунду снова оторвалась от компьютера, взяла ножик и стала тщательно чистить яблоко. Обожаю есть их раздельно - сначала кожуру, потом мякоть.
- Привезли тебя. Без чувств…
- А-а… - от бурной работы мысли он чуть-чуть нахмурился. И побледнел. - Всё-таки, кто привёз и куда?
"Мраморный белый, №38" по каталогу.
- М-м, - причавкнув от удовольствия, сказала я. - Не помню, как их зовут. Один такой… в белом… симпатичный, чуть полноватый шатен…
- А, - он облегчённо вздохнул, расслабился.
Сел, ссутулившись, на край дивана. Я немного озабоченно проследила за этим движением. Мало ли, может, ещё кто-нибудь прибудет, а он… скажем… ну, на руку ему сядет.
- Вилле, - запоздало представился он.
- Знаю, - поделилась я. - Семнадцать лет, рост метр семьдесят пять, вес пятьдесят шесть (ого!) килограммов, волосы каштановые, нос прямой (вечно они пишут "прямой"! на самом деле странный нос какой-то…), глаза зелёные (опять врут… какие ж это зелёные… вот у меня зелёные… а это… чёрти засмеют…), вредные привычки… как так - не указаны?! Эй, ты, Вилле, у тебя какие вредные привычки?
- … ногти грызу, - после паузы откликнулся он. - Иногда.
- М-м… негусто. Давай добавим. Посмотрим, что там вместе с тобой прибыло?.. - я вдела ноги в босоножки, встала со стула и как ни в чём ни бывало подошла к дивану.
С опаской наклонилась над ним и быстро обшарила складки пледа. С довольным бурчанием вытянула на свет божий (рефлекс) упаковку краски для волос ("ночь в аду №666"), пачку презервативов, жутко воняющую пивом бутылку из-под того же самого пива, маленький фигурный ключик неизвестно от чего, пустую мятую пачку из-под сигарет и толстую гитарную струну. Вопросительно воззрилась на подростка.
Вилле покраснел (очень мило смотрелось, где-то по шею всё красное, а ниже - "мраморный белый №38") и выхватил у меня презервативы.
- Я не из полиции нравов, мораль читать не буду. Хм-м… почему пачка пустая? Куришь?
- Бросил…
- Не ври.
- Не вру! Бросил. Ну честно!
- Допустим… так… пиво - понятно… презервативы - понятно…
- Это не моя упаковка! У меня меньше была! И вообще, видишь - нераспечатанная…
- Девственник? - присвистнула я. - Семнадцать, метр семьдесят пять, пятьдесят шесть кэгэ, зелёные глаза - и девственник?!
Он покраснел ещё интенсивнее, казалось, через пару минут у него дым из ушей повалит.
- Ну ты даёшь, Вилле… значит, будем навёрстывать упущенное. Не смотри так на меня, не я навёрстывать буду… хм… краска для волос? Она-то здесь каким местом затесалась? Что, покраситься хотел?
- Хотел, - с нажимом буркнул он. - И что такого?
- Да нет, ради бога, я разве против? Я только за… что там ещё у нас? Ключ… от чего ключ?
Вилле, бледнея до нормального уровня, задумчиво уставился на предложенный ему небольшой предмет, расписанный какими-то странными узорами. Пожал плечами, отчего жакет съехал вниз. Тинэйджер ухватился за воротник, подтянул жакет и покраснел обратно.
- Не знаю. Где-то уже видел такой, но не помню, где.
- Надо вспомнить, Вилле. Эти вещи не просто так здесь. Они представляют твои последние желания.
- В каком смысле - последние? - вскинул он брови.
- В самом прямом. Когда люди умирают, у них обычно бывает последнее желание, - я покосилась на презервативы, добавила: - Или несколько желаний. Подряд.
- Не стебись. И объясни подробнее
- Не стебусь. И уж объясняю как могу, твоё дело - слушать и не перебивать. Ладно. Короче, милашка, перед смертью ты хотел надраться, накуриться, трахнуть кого-нибудь, что-то открыть, покраситься и… м-м… удавиться?
- Сыграть на гитаре!..
- Да, наверное… сама гитара не поместилась в контейнер…
- Куда?
- Неважно. Ну, ты понял основную мысль?
- Да, кажется… так… подожди… я что, умер???
"Bingo!"… я сочувственно посмотрела на него. У тинэйджера сошлись на переносице и без того срастающиеся брови, губы сжались, нос уехал в задумчивые складочки. В целом зрелище получилось похоже на скульптурное изображение испуганного ёжика.
- Валидол? Корвалол? Экстракт валерианы?
- Ущипни меня, пожалуйста, - он протянул левую руку, тихо ужаснулся татуировке.
Я послушно ущипнула. Вилле дёрнулся, благодарно кивнул и затих. Задумался.
- А это не шутка случайно? - он поднял голову, с надеждой посмотрел на меня.
В глазах светились отчаяние и готовность облегчённо рассмеяться. И пойти искать свои потёртые джинсы. И выкинуть куда-нибудь упаковку с презервативами.
- Нет. Почти… - дипломатично добавила я.
Его глаза зажглись, как изумрудные звёзды, лицо расцвело улыбкой. Милашка.
- Дело в том, что в случае благоприятного исхода мероприятия тебя вернут обратно. А пока - ты умер.
Снова кивнул и затих. Было очень интересно наблюдать, как тонкие уголки его губ танцуют вверх-вниз, в зависимости от направленности мыслей.
- Расскажи поподробнее, пожалуйста.
- Сколько угодно, - я компанейски пристроилась рядом. Сзади раздался полузадушенный вопль. Принесла нелёгкая… - я вас слушаю…
Я обернулась, сдёрнула плед с очередной взлохмаченной головы.
- Вилле?!
- Микко?!?
- Братья, что ли? - недовольно спросила я.
- Почти… Микко, что ты здесь делаешь?!
- Фокстрот танцую!.. не знаю… только что проснулся… когда на меня сели…
- Та-а-ак… - я упаковала лохматого в плед, усадила его рядом с собой и начала гипнотизировать. - Ты что сделал, несчастный?
- Я?.. да ничё… после того… как Вилле… в больницу… я напился… и всё…
Тинэйджер из морковно-красного стал снежно-белым и так же пристально уставился на Микко.
- Не дури, отвечай, ты случайно на улицу после этого не выходил? -продолжала я допрос.
- Не… - уверенно ляпнул он. - Не выходил…
- …хвала тёмным силам!..
- …а выползал. Потому что ходить уже не мог… Виль, ты объясни мне, как ты тут оказался, да ещё и без капельницы, когда тебя увезли с таким страшенным приступом?
- Никак. Его здесь нет. Это галлюцинация… тебе всё это снится, - с этими словами я укутала его в плед с головой, и, несмотря на протестующие вопли, задвинула обратно в диван.
Плед осел и перестал дёргаться. Стало тихо.
- Ладно. С одним разобрались. Теперь ты…
- … п-погоди, - слабым голосом начал Вилле. - Ты куда его девала?
- Какая разница? Обратно отправила. Его кто-нибудь найдёт и отвезёт в больницу. Ему ещё рано помирать… будут тут всякие… в порядке живой и не очень очереди… а мне лишняя морока. Чёрт, сбил он меня. Я хотела тебе рассказать поподробнее обо всём об этом.
Он кивнул, устроился поудобнее, правда, всё ещё косясь на плед с опаской, и приготовился слушать.
- Итак, - лекционным тоном забубнила я. - Ты попал в место, которого реально и формально не существует, даже на том свете, это всё строго засекречено. Опережая возможные вопросы - нет, не ад. И не рай. И вообще библейских аналогов у этого места нет.
- И даже не чистилище? - напряжённо выдал он, демонстрируя недюжинные для подростка-атеиста познания в религии.
- И даже не оно, - безжалостно разбила я его хрупкую надежду. - Слушай дальше… нашей верхушке срочно потребовалось что-то у вас там, внизу…
- Наверху.
- Я говорю, не суди по библии!.. если чисто географически рассуждать - Земля внизу, понял? И не перебивай меня… теософ… так вот, что-то им там потребовалось. Строго говоря - даже не что-то, а кто-то. Да, то есть ты. С какой целью - чёрт их знает (а скорей всего, даже он не в курсе), я в этом деле крайняя. От тебя потребуется что-то отсюда взять. Не в физическом смысле, а в моральном. Чему-то научиться, кажется… неважно. Главное - не трепыхайся и слушайся дядю Элвиса, он здесь главный…
У него отвалилась челюсть. Некоторое время он молча сидел и смотрел на меня так, будто я - Мерилин Монро топлесс… хотя… в его глазах отсутствовал элемент эротического восторженного любования, так что, пожалуй с топлесс я переборщила… но остальные элементы - вытаращенные глазки (такие милые, серо-зелёные, на пол-лица, в густейших ресницах), распахнутый ротик (молчу, молчу, просто облизываюсь…), дрожащие ручки (хватательный рефлекс во всей первобытной красе), ёрзание тонкими ножками по ковру (последняя стадия мышечной дистрофии… и такое эстетически красивое облысение…) - всё это вызывало определённые эмоции. И наводило на мысли…
Пока я предавалась подобным умственным зарисовкам, модель передо мной деятельно хватала ртом воздух и всячески пыталась прийти в себя, не скрипя при этом дверью. Вилле уже успешно справился с синдромом пучеглазия (а жаль… жаль… красиво было… непривычно, но красиво…) и теперь одолевал дрожь в коленках.
- Элвис? - переспросил он. - Дядя Элвис?
- Да, тот самый, the king of rock-n-roll… ничего тут нет особенного, сначала из него вообще шашлыки хотели сделать. Какой-то эстет вступился, мол, короля - на шашлык… загрузил местных по полной программе, они теперь продвинутые в области музыки, крадут друг у друга компакты, коллекционирую постеры… ходят слухи, что кто-то скоро запоёт… наверное, именно поэтому тебя сюда затащили. Ты ж играть умеешь?
- Наверное… на гитаре… и на ударных… чуть-чуть.
- М-да… совсем ещё ребёнок, - расчувствовалась я. - Солнышко, тебе бы сейчас какую-нибудь таблеточку и баиньки, да?.. знаю… чёрт, ну вот что они творят?..
Мой праведный гнев был практически натуральным. Мне действительно было жаль это несчастное, очень красивое и (!) девственное создание. Но задание у меня тоже было, а жертвовать работой я не собиралась. Даже ради этих прекрасных глаз!
- Что ж, Вилле, сейчас будет небольшая прогулка. Что-то не торопятся товарищи с формой, придётся самим до них добираться. Не волнуйся, народу там нет практически, да и тепло на улице…
- На улице???
Я застегнула босоножки и подошла к двери.
- А что тут удивительного? - я повозилась с замком, резко распахнула обе створки. - Улица как улица. Даже название есть… Архангельская…

- … какой размер? - недовольно буркнула портниха, оглядывая Вилле с головы до ног.
Он стоял у стенки, зажавшись и закутавшись поплотнее. Длинный приталенный жакет на его женственной фигуре смотрелся очень соблазнительно…
- Сорок шестой, наверное…
- Посмотрим… так, по фигуре сметаем… эй, иди сюда. Сними эту тряпку.
Я обиженно засопела. Мой любимый зелёный цвет!..
Вилле вздрогнул и отделился от стены. Жалобно посмотрел на меня: "помогите, раздевают!". Я пожала плечами, подошла к нему и улыбнулась его растерянности:
- Не волнуйся… всё будет хорошо… что, никогда на примерке не был?
- Голым - нет…
- Ладно, я отвернусь, так легче?..
- Не знаю, - буркнул он. Зашуршал жакетом.
Я честно простояла спиной к событиям добрых двадцать минут, пока портниха что-то там кряхтела, вздыхала, бурчала и критиковала. Вилле поразительно тихо вёл себя, не подавая никаких слышимых признаков жизни, так что под конец сеанса я уже начала волноваться, а не свалился ли "герой не моего романа" в банальный обморок от стыда.
- Всё? - не оборачиваясь, спросила я, когда кряхтение и критика оборвались.
- Всё… забирай своего красавца…
Точное определение. Разумеется, я знала, что традиционный цвет формы - чёрный - ему пойдёт, но чтобы вот так… м-да… пожалуй, когда его выпустят, нужно будет отпроситься на неделю в отпуск на Землю… и побегать к нему на свидания…
- Чудо, - вздохнула я еле слышно.
Он улыбнулся, застенчиво прикрывая ресницами торжествующий блеск в глазах. Оглянулся в поисках зеркала.
- Сюда, - указала портниха.
Шагнул. Вздохнул. Замер. Подрожал ресницами. Сделал губки бантиком.
Гигантский чупа-чупс сюда, и поменяйте ему кто-нибудь подгузники!!!
- Фирма веников не вяжет, - довольно констатировала я, скорее убеждая себя, чем хвастаясь ему.
Вилле молча кивнул. Протянул мне руку и вопросительно посмотрел в глаза: "куда теперь?".
С таким кавалером - хоть на гильотину!..
- Пойдём, отметимся. Надо же сообщить, что ты наконец-то прибыл.
- А меня ждали? - с детской радостью поинтересовался он. - Долго?
- Вечность… не знаю. Может, и вообще не ждали, кто их знает. Но - заказывали…
Удивлённо поднял брови, но промолчал. Решил докапываться до всего сам. Какой большой, самостоятельный мальчик! Только шнурки у него иногда развязываются… "на самом интересном месте".
- Это парк. Будешь хорошо себя вести - здесь каждый вечер будет хорошенькая вечеринка. Будешь плохо себя вести - каждый вечер будет казнь. Твоя. Обычно четвертование, но тут уж как повезёт. Бывает и так, что их клинит на повешении… редко, конечно. Эй, ты чего опять такой зелёный?
- Задумался.
- Думать вредно, запомни. Это пруд. Видишь, камышинка торчит обрезанная? Это ниндзя… кажется, семнадцатого века… да-а-авно здесь сидит… всё ждёт какого-то своего императора, чтобы его порешить. Император, конечно, помер, но, видимо, был плохим человеком. В ад попал. Из него приготовили обалденные паровые тефтели… а это - дуб. Зелёный! Златая цепь на дубе том. Ну-у… не совсем златая. Златую-то свистнули где-то в конце… хм, по-вашему - девятнадцатого века. Теперь вот… железную повесили. Проржавела, зараза. Заменить некому, все заняты. Кот в отпуске. Лечит мозоли…
- Какие мозоли?
- На языке. Вот ты бы попробовал днём и ночью ходить тут вокруг дуба по цепи и петь… или сказки рассказывать… жуткая работёнка…
Под ногами захрустела яичная скорлупа.
- Блин… опять разбился…
- Кто?
- Шалтай-болтай. И главное, не убрать никак… сам собирается… конструктор, тоже мне…
- Слушай, это специализированный филиал ада или колония для свихнувшихся дошкольников?.. что за кот? Шалтай-болтун?!
- Шалтай-болтай, - автоматически поправила я. - Извини, что не угодили… причин всему этому куча целая, тебе их как выдавать?
- По алфавиту, - буркнул Вилле.
- А-а… тогда долго. Тогда садись. Не бойся, не упадёт. Это Пизанская скамейка. Как башня, тоже всё время падает… но упасть не может… не судьба… так вот. Первая причина… на букву "В". Возраст. Когда у нас дядя Элвис родился?.. во, вот именно "давно". И поскольку является человеком, пусть и мёртвым, маразма избежать не смог… впал в детство. Ему это всё нравится, остальным не особенно мешает. Ещё одна причина - на букву "К". Клиенты. У нас же, извини, агентство… практически. Надо, чтоб офис всем нравился. Иногда люди с детьми приходят. Взрослым что - радость. Прикол. Дети - вообще в ауте от восторга. Посещаемость увеличивается. Клиентура наращивается. Капитал… о-о… капитал - это отдельный вопрос…
- Ладно-ладно, всё, понял. Я здесь, значит, тоже в роли клоуна? Для развлечения вышестоящих?
- А вот этого, прости, не знаю. Но - судя по тому, как настаивали именно на твоей кандидатуре и как дотошно отслеживали все документы - здесь что-то важное. По крайней мере, для них… но обычно они ерундой не маются, люди (и нелюди!) серьёзные.
Я перевела взгляд с его опущенной головы на фонтан и солнечные часы. Почему-то они всегда находились в тени фонтана, но время показывали очень точно.
- Ой, чёрт, это сколько ж уже времени мы с тобой болтаем? - поразилась я.
Вскочила и подала ему руку:
- Всё, пошли. Хватит прохлаждаться.
Тинэйджер неожиданно испугался. Видимо, неизвестность, ожидающая его за дверями безобидного кирпичного особнячка, настораживала. А всё моими стараниями… вот если бы я не проводила краткий экскурс в историю с каждым новоприбывшим - фиг бы они дождались повиновения, раболепия, красочных обмороков и прочих спецэффектов. Люди - впечатлительные существа, к ним нужен особый подход… бр-р… задумалась я что-то
- Ладно, всё. Больше пугать не буду, обещаю. Давай руку, милашка.
Он доверчиво протянул мне истатуированную лапку и трогательно шмыгнул носом. Всё, сейчас расплачусь! Детей… сюда… ко мне… изверги!
- Значит, так… слушай внимательно. Там сейчас кто-то из мелких бюрократообразных сидит, он нестрашный совсем. Честно. Он просто запишет, что ты здесь, скажет, куда нам дальше идти.
- А-а… это… как же диван?
- Чего - диван?
- Вдруг там ещё кто-нибудь появится?
- Не… вряд ли. И вообще, у меня сейчас обед… а дверь я заперла. Не волнуйся, куда ж он голый денется?
- У тебя обед?! - искренне поразился он. Видимо, для него пожертвовать трапезой в пользу интересного общения было запредельным подвигом. - И ты тут… со мной гуляешь?
- Есть не хочется, - пояснила я.
Приобняла его за плечи (я была чуть-чуть выше, за счёт десятисантиметровых каблуков), и мы прогулочным шагом пошли к особнячку. На двери висела табличка "tattooed only".
- Ну и что? - ответила я на его невысказанный вопрос. - А на следующей двери, вон, смотри, вообще "loved only"…
Вилле послушно посмотрел. Кивнул, вспоминая, какой из признаков у него в наличии. Глянул на меня.
- Нам сюда. Не бойся, у меня тоже есть татушка.
- Где? - в полумраке коридора его глаза любопытно заблестели.
- Познакомимся поближе - покажу… убери руку…
Он резко переместил руку вверх по моей спине и невинно улыбнулся. Мою душу начали грызть самые чёрные сомнения по поводу его девственности…
Добравшись до конца коридора, я быстро постучала.
- Войдите.
- Привет, - автоматически улыбнулась я. - Ваш заказ прибыл…
- А-а, одетый уже, - разочарованно протянул холёный светловолосый субъект в кресле напротив входа.
- Зато целый, - резонно возразил ему смуглый брюнет из правого угла.
На брюнете был серый костюм в цвет холодных глаз, руки в перстнях, вместо галстука - чёрный шейный платок в светлых пятнах. Над головой, портя всё впечатление холодности и враждебности, висел золотистый нимб.
Вилле невольно переместил взгляд на блондина и начал искать в его шевелюре рожки. Блондин дразняще оскалился, водрузил на постамент стола ноги в летних кожаных туфлях и откинулся назад в кресле. Рожек у него не было.
- Не столбеней тут, как бедный родственник, садись, гостем будешь. М-м… - тут он обратил взгляд на меня.
- Сегодня - Анжелика, - подсказала я.
- М-м, да… Анжелика. Принеси нам кофе, пожалуйста. Что ещё пьёт наш гость?
- Пиво.
- Вот… и пива. Спасибо.
Я кивнула и ушла, тинэйджер проводил меня полным отчаяния взглядом. Ему очень идёт отчаиваться…
Собственно, отсутствовала я недолго. Аппарат с кофе нашла за ближайшим поворотом, что меня несказанно обрадовало. Пнула его пару раз, покачала из стороны в сторону, даже потрясла на вытянутых руках (поразительно лёгкая штука).
- Не работает… - раздался голос у меня над ухом.
- Кто? - временно перестав сверкать интеллектом, поинтересовалась я.
- Автомат.
Я обернулась.
В принципе, я не то чтобы предубеждённо отношусь к блондинам… просто они мне редко нравятся. И из этого сложился уже определённый стереотип. К примеру, шатены - бывают ничего. Рыжие (хм, хм…) тоже. Брюнеты - это вообще отдельный разговор, это моя слабость… а вот блондины… ну… не попадалось мне за это время выдающихся блондинов. К сожалению. До сего, так сказать, момента.
И голубые глаза до этой минуты презирала.
И прямой классический нос не уважала.
И светлые розовые романтические губы во мне трепета не вызывали.
А вы говорите - "принципы"!
- А-а, понятно. Где же мне кофе взять?
- Пошли, угощу, - он приглашающе кивнул в сторону какой-то двери в стене коридора.
- Не мне кофе нужен. Им, - ткнула я пальцем за спину. - И пиво.
Он поморщился, изобразив на красивом лице презрение.
- Скоро технический спирт на рабочем месте хлестать начнут…
- А вот пиво тоже не им. Точнее, не совсем им. Там… паренёк один сидит. Заказ.
- Прибыл уже? - с нескрываемым любопытством поинтересовался он, заглядывая за угол. - Надо же… быстро работаете.
- Стараемся, - чуть не присела я в реверансе.
- Ладно… кофе у меня есть, но пива ты здесь вообще не найдёшь…
- Сойдёт.
Пнув напоследок автомат ещё раз (на что блондин демонически ухмыльнулся), я зашла в кабинет. Мило. Пустовато, но это так в стиле современных деловых людей (и опять же нелюдей). На столе вместо компьютера и обычных подходящих под обстановку вещей стояла кофеварка.
- Балуюсь, - пояснил он. - делать нечего.
- Но казённую технику-то зачем распылять?
- Много места занимает, - парировал он, ловко разливая кофе в три чашки. Оглянулся на меня: - Ты будешь?
- Нет, спасибо, нужно именно три.
Пожал плечами, поставил чашки на покрытый салфеткой поднос, с поклоном официанта подал мне. Я улыбнулась:
- Для служащего ресторана у вас своеобразное хобби.
- Для работника такого рода фирмы у тебя своеобразно светлое чувство юмора… открой секрет.
- Йога. По три часа в день, пять дней в неделю. Все проблемы - на второй план, на переднем - одна сплошная нирвана. Куда и бежать от такого счастья…
Рассмеялся, потёр подбородок.
- Мне пора. Спасибо за кофе.
- Не за что, заходи ещё - поболтаем.
В кабинете той контрастной парочки я застала примерно следующую картинку: блондин, весь какой-то взволнованный, если не сказать - озабоченный, нетерпеливо постукивал красивыми ногтями по столу, вполголоса разъясняя что-то самому себе. Брюнет же доверительно подсел к Вилле, поделился с ним мятными пастилками и теперь активно втолковывал ему преимущества жилплощади в центре ада над жилплощадью на окраине рая.
- Интенсивное движение, но полная безопасность. Все воры поселены отдельно… просто рай какой-то… о, прости за каламбур, - потянулся за кофе, взял чашечку, эстетично бесшумно отхлебнул. - Спасибо, Анжелика.
- А пиво? - робко встрял тинэйджер.
- Тебе ещё рано, - я показала ему язык. - Ну что, записали всё? Куда ему теперь?
- … м-м, даже и не знаю, душенька, - привычно переходя на панибратское "тыканье", откликнулся ангел. - Давай ты сама его куда-нибудь определишь. Завтра им займутся. Элвису знать необязательно, это будет сюрприз.
- М-да, сюрприз. В прошлый раз вашего хирурга-самоучку спасла только клятва Гиппократа… записанная на шёлковой ленте, за которую его подвесили над ущельем.
Ангел недовольно поморщился, махнул рукой:
- Зачем вспоминать старое?.. на этот раз всё получится, вот увидишь…
- Зачем было впутывать мальчика?.. на этот раз его не спасёт даже сам Гиппократ!
- Гиппократ в декрете…
- Плевать мне на его декрет!.. Вилле, пошли отсюда. Что ты там жуёшь? Это он тебе дал? Плюнь бяку… плюнь… вот, хороший мальчик…

После визита к бюрократам я переодела своего тинэйджера. Спросила у него, в чём он был одет последний раз, и постаралась максимально точно придерживаться описания. Так что через десять минут Вилле довольно прогуливался по парку в потёртых чёрных джинсах и старом свитере с растянутым воротом.
- Можно два вопроса? - мягко произнёс он.
Ах, эти бархатные нотки в ломком мальчишечьем голосе…
- Конечно, валяй.
- Почему Гиппократ в декрете?
- Хм… он сменил пол… сам себе… знаешь, из него получилась потрясающая женщина - Эстер Гиппократ.
Вилле кивнул, с трудом удерживая челюсть на приемлемом уровне. Я улыбнулась.
- А второй вопрос?
- Кто этот блондин?
- Который? - напряжённо спросила я.
- Там один был…
- А-а… этот. Хм… не знаю. Первый или второй раз его вообще вижу. Они меняются там постоянно.
- Только ты остаёшься, да?
- Имя тоже меняется…
- Как ты привыкаешь к очередному?.. это ж… каждый день новое…
- Иногда повторяются, - уклончиво ответила я, улыбаясь через силу.
На самом деле меня задевало, что каждый раз, когда ты называешь себя настоящим именем в этом месте - ты автоматически словно отдаёшь себя на милость того, кому его называешь… это чудовищная несправедливость, потому что, к примеру, вот Вилле об этом не знал. И буквально первым побуждением у него было - познакомиться. А я… так… нечестно это.
- Извини, - неожиданно для самой себя сказала я. - Меня зовут Элена.
Улыбнулся. Ну… требовать от него, чтобы он падал в обморок от экстаза… это несколько беспочвенно. Но он мог бы отреагировать и поживее! Всё ж таки… хотя… он же не знает.
Прощаю, милашка. Улыбнись ещё.
- Ещё раз очень приятно. Жаль, что я сразу не смог придумать это имя…
- Вилле…
- … что? - он тщательно осматривал небольшой участок травы, куда собирался сесть.
- У меня очень большая проблема…
- Какая?
Пауза. Я внимательно посмотрела на большой палец своей левой ноги, краешек виднелся из босоножки.
- Ну, говори…
- Я не умею делать комплименты, - трагическим шёпотом просветила я его.
Рассмеялся.
- Ты серьёзно?
- Да…
- Ну… и где тут большая проблема? Что-то не вижу я её…
Ему так приятно было чувствовать себя взрослее меня… думать, как помочь моей "ужасной беде". Милашка, я не говорила тебе, что тёмные волосы - моя слабость? Нет?.. так отчего же от них тогда так приятно пахнет и почему они такие длинные, женственно-густые и красивые?
- Ну, раз не видишь, значит - нет её, - поспешно кивнула я, ища, за что бы ещё зацепиться взглядом и вниманием. - Смотри, Красная Шапочка…
- Мило, - равнодушно оценил он. - Очень мило. А где волк?
- В ре-анимации, насколько я знаю… перерисовывают его, - пояснила я, встретив непонимающий взгляд серо-зелёных глаз. - Криво как-то вышел в последний раз… из кадра выпадал.
- Может, напился?
- Может… о, охотники. Сейчас пойдут пирожки вместе есть. Между прочим, по Шапочке уже давно тюремная вешалка плачет… доход с пирожков у неё незадекларирован…
Вилле улыбнулся.
Я вытянула ноги, кивнула ему: устраивайся. Он сразу понял, пристроил голову у меня на бедре, вытянулся во весь рост и довольно вздохнул:
- Да-а, жить можно и после смерти…
Теперь была моя очередь улыбаться. Я оглянулась назад и осторожно легла на траву. Облака в небе устроили ДТП: врезались друг в друга, образовали внушительную грозовую тучу.
- Дождь будет, - с видом эксперта прокомментировал Вилле.
- Не, не будет. Элвис заказывал переменную облачность и не очень сильный ветер. И всё. Дождя не заказывал…
- Ну-у, - разочарованно протянул он. - Никакой романтики… никакой неожиданности.
- А в чём романтика?
- М-м… ну, мокро… радуга… озоном пахнет. Капает… да мало ли чего! Главное - вымокнуть хорошенько. Для такой цели очень подходят попытки спастись под деревом…
- Специалист. Могу маленький дождик устроить. В масштабах парка… если очень хочется.
- Не, - подумав, решил он. - Элемент неожиданности теряется, а вместе с ним и романтика. Пошли лучше к фонтану…
Минут через пятнадцать он, разумеется, вымок. Ветер капризно направил брызги прямо на него, и Вилле стал похож теперь уже на мокрого ёжика.
- Уау! Здорово! - взвизгнул тинэйджер, подскакивая ко мне и предоставляя возможность полюбоваться собой.
Любоваться было чем: мокрый свитер рисовал красивый, плавный контур тела, волосы прилипли к лицу чёрным серпантином, кожа мерцала бриллиантовым блеском…
- Пошли, вымокнем основательно.
- Нет, спасибо, не тянет.
- Ну, пошли… вдруг он ещё раз дунет.
- Без моего ведома здесь даже лист не упадёт… - я замолчала. Проговорилась, чёрт…
- Так это ты устроила? Ух-х… вероломная! - не найдя другого способа вымочить меня, он подбежал и влажной шерстью свитера обнял меня за талию.
Визжать я не стала. Было немного неприятно, потому что сквозь ткань брюк свитер начал колоться, да ещё у Вилле был такой вид, будто он вынул из огня ужасно горячую печёную картофелину и теперь боится её выпустить. Бросить - жалко, потому что есть хочется. Не бросить - больно. И вообще, страшно от сознания того, что держишь в руках какую-то часть жаркого костра.
- Пусти, - спокойно сказала я. - Руки поломаю…
- Ломай, - брякнул он, задорно и истерически блестя огромными глазами.
- Жалко, - призналась я, сдвинула рукав свитера, залюбовалась на татуировку.
Он скосил глаза, вздрогнул.
- Не смывается… странно…
- Это настоящая.
- Как это… я себе не делал…
- Ещё бы. Это нужно нашим. Когда вернёшься (хм… если вернёшься) - исчезнет. Можешь потом сделать такую же.
- А… - он замолчал, прикидывая, сказать или нет. Затем смущённо признался: - А у меня ещё есть… даже не представляешь, где…
- Представляю. Видела.
- А-а… ну, да… - он мило покраснел и замолчал.
Мы ещё немного постояли, стараясь глядеть в разные стороны.
- Может, всё-таки отпустишь? - натянуто улыбнулась я.
- Извини, - Вилле тут же разжал пальцы, отошёл на шаг.
С трудом поднял на меня глаза и смущённо заморгал.
- Извиняю.
Улыбнулся большим мокрым ртом, отошёл к фонтану. Замер там.
Я стояла и смотрела на него, краем сознания отмечая, что, если бы не знала, что это живой человек, сейчас возмутилась бы, что это за хулиган одел такую статую в джинсы и свитер…
- Знаешь, что? - перекрикивая шум фонтана, сообщила я.
- Что?
- Ты красивей, чем радуга… и мы оба вымокли… давай будем считать, что дождь уже был…

Спал он у меня. Нет, ну не совсем у меня… я выключила диван, пообещала ему, что теперь никто его не побеспокоит. И ушла в свою половину здания, пожелав ему спокойной ночи.
Где-то часа в три утра встала, пошла вниз. Заглянула в комнату.
Вилле сидел на диване, свесив голову на руки, шумно дышал, изредка покашливая. В жизни не видела ничего красивее его профиля из белого золота, вычеканенного на тёмном фоне стены.
- Не спится? - тихо спросил он, не поднимая головы.
Я вздрогнула. Кивнула, потом сообразила, что он не видит.
- Не спится. Тебе плохо? Может, лекарство какое-нибудь нужно?
- Нет, ерунда. Сейчас пройдёт… иди сюда, а? - хлопнул ладонью по дивану рядом с собой.
Не знаю, может быть, я поступила глупо…
- Темноты боишься? - почти ласково спросила я, садясь вплотную к нему. - Тут иногда холодно по ночам… принести ещё плед?
Он неожиданно наклонился и крепко прижался ко мне.
- Эй… - я растерялась. - Ну что с тобой?..
Никогда в жизни не думала, что стану чьей-то няней… но, по большому счёту, это было даже приятно.
Его волосы щекотали мне лицо, он что-то шептал мне в колени, но я не могла расслышать.
- Успокойся… на самом деле всё не так страшно. Ты вернёшься, обязательно вернёшься домой…
- Я не хотел… ничего делать… это всё из-за того, что я плохо жил?
- Ерунду болтаешь… слушай, ложись, а? А то дрожишь уже… ладно, будь большим мальчиком… ты жил хорошо. И будешь жить так же. Честное слово.
- Если я пообещаю креститься…
- Дурачок… лежи спокойно. И вообще, подвинься… холодно здесь… дует по полу. Слушай, великий грешник. Мы все такое множество всякой ерунды насовершали. Нам всё равно простят. Нас всё равно помилуют. Это не главное в жизни, поверь мне. Главное - прожить её достойно… ну… не так, конечно, чтобы вспоминать там в старости и умиляться правильности каждого поступка… но… знаешь… близко к этому. А самый большой грех - это наплевательское отношение к собственной жизни, запомни. И дай сюда руки… х-х… ужас! Какие холодные!
- Они всегда такие… - он тихо посапывал мне на ухо, успокаиваясь.
Не выйдет из меня адского агента или женщины-вамп. Я люблю детей.
Хорошо прожаренных.
Шутка.
- Будем греть… так теплее?
- Да… слушай, Элена… как ты здесь оказалась?
- От любопытства кошка сдохла. Эта такая длинная история, что ты заснёшь ещё на вступлении. Так что давай лучше я пойду к себе. Плед точно не принести?
- Останься, - просительно прошептал он. - Я так не засну.
О, горе мне… свалился на мою голову этот до безобразия милый и впечатлительный юноша. Я представляю, что из него наделают… чудовище с красивым человеческим лицом…
Он словно прочёл мои мысли:
- Элена… ты знаешь, что от меня потребуется?
Я помолчала, вздохнула.
- Стать полной противоположностью себе нынешнему. Что-то из тебя такое приготовят… деликатес для несовершеннолетних… соблазнителя в космическом масштабе… не знаю.
- Соблазнителя?.. меня заставят…
- Всё возможно.
- А если я откажусь?
- Тогда… хм… тоже не знаю. Наверное, вернут на землю и заставят прожить самую тривиальную в мире жизнь. Будут все мечты обламывать… или сразу убьют…
- Лучше бы сразу, - мечтательно сказал он. - … а если этому помочь?
- Тогда - в ад. И там - всё по новой. Обработают как надо - и на землю… "на свободу с чистой совестью".
Вилле потрясённо замолчал. Поворочался, так, чтобы оказаться ко мне лицом и обречённо прошептал:
- Значит, у меня нет выбора?..
- Не знаю… пожалуйста, не спрашивай… мне очень тяжело отвечать.
- Извини.
- Ничего. Ты не знал.
Снова пауза, на этот раз затянувшаяся минут на десять. Я уже начала проваливаться в тяжёлый, нервный сон, когда Вилле неожиданно очень тихо сказал:
- Элена…
- … что?
- … я… у меня есть просьба…
- Я слушаю.
- Точнее, их даже несколько…
- Всё равно слушаю.
- Помнишь, такой маленький ключик?
- Ну…
- Он от клетки. Этой весной мы с мамой ездили за город. Там была большая ярмарка. Мы купили голубя… он такой смешной… знаешь, он ест только с моей руки… и всё время лезет целоваться… мне сказали, что голубей нужно выпускать, когда у тебя большая радость или большое горе. В основном, конечно, когда радость… насчёт горя - это уже моя мысль… но, думаю, никто не обидится. Если что-нибудь случится… ты его выпустишь, правда?
- Конечно…
- Спасибо, - он кивнул, отвернулся к стене и сделал вид, что спит.
- А вторая просьба?..
- У меня была одна.
- Ты сказал - несколько.
- Так… ерунда… ничего особенного. Давай спать…
- Я знаю, что это для тебя важно. Рассказывай.
Он тяжело вздохнул. Буркнул что-то в стену.
- Я не хочу об этом говорить…
- Придётся. Я могу читать мысли.
- Не надо, - почти испуганно сказал он. - Ладно… скажу… только не читай…
- Тогда говори.
- … знаешь… я совсем недавно понял, чего мне на самом деле хочется в жизни.
- Чего?
- Настоящей любви…
- Этого всем хочется.
- А мне особенно…
- … хм… наверное…
- … а ты говоришь, что они собираются меня заставить… сделать из меня что-то… я правда не смогу.
- Вилле…
- … что?
- Повернись… очень странно - слушать спину и отвечать в неё.
Некоторое время он лежал молча, потом медленно повернулся. Невидящим взглядом посмотрел куда-то мимо меня. У него уже дрожали губы и наверняка стоял ком в горле.
Мальчики не плачут, Вилле.
- Знаешь, я мечтал, что буду писать для неё песни… Элена… тебе идёт белый цвет?
- Кажется, да.
- Оденешь как-нибудь белое… для меня… а?
- Если хочешь… я всегда буду носить белое.
- Нет, - улыбнулся он. - Иногда… хорошо?
- Хорошо.
Потом я поцеловала его. Вилле всхлипнул и закрыл глаза.
- Эй… улыбнись, милашка. Всё будет хорошо.
- Я… хочу, чтобы ты поняла…
- … т-с-с… я поняла. Не всё, но… знаешь… когда понимаешь всё, становится неинтересно. Улыбнись… ну пожалуйста…
И он улыбнулся, а я тихонько поцелуями дотронулась до ямочек на его щеках.
- Не будешь плакать?..
Вилле отрицательно покачал головой, обнял меня, тихо вздохнул на ухо.
- Тогда поцелуй меня… закрой глаза и поцелуй, как целовал бы свою настоящую любовь.
- Для этого не нужно закрывать глаза, Элена… не нужно…

На следующий день ко мне наведался давешний блондин (правда, без кофеварки) и забрал Вилле.
С тех пор я ненавижу блондинов. Ненавижу по-настоящему.
Они держали его у себя около месяца. Время у нас - условность, игрушка для ребёнка, мы сами иногда с ним забавляемся. Но сейчас - каждый день я жила человеческой жизнью, каждая минута была для меня именно минутой… как вы, люди, можете жить, когда в каждом дне столько этих бесконечных минут?!
Иногда мне казалось, что я постарею и умру - так ощутимо время скользило мимо.
Потом я увидела его первый раз. Он сидел на Пизанской скамейке рядом с парком и заинтересованно наблюдал за солнечными часами.
- Привет, - сказала я. - Покрасился всё-таки?
- Угу, - доброжелательно ответил он. - Уже неделю такой хожу… как тебе?
- Неплохо. Осуществи там, внизу. Должно получиться что-то с чем-то. Татуировки оставишь?
- Конечно. Сделаю именно такие, и именно там, где были. Может, ещё чего от себя добавлю…
- Знаешь, чего имиджу не хватает?
- Чего?? - аж вскинулся он.
- Перстней. На пальцах.
- На всех?! - искренне ужаснулся тинэйджер, вертя перед собой передние конечности.
- Ну… можно через один…
- А хотя… это идея, спасибо.
- Не за что.
Он ещё посидел пару минут, потом попрощался и ушёл.
Я пришла домой и переоделась в белое. Этот день теперь будет моим праздником…

На землю он вернулся ещё через неделю. И я выпросила неделю отпуска за свой счёт.
Долго его искала… всё-таки это непросто.
Нашла в довольно забавном месте. До сих пор плохо помню, как это называется у людей… там продаются игрушки для взрослых… хм… кажется, секс-магазин, или что-то в этом роде.
Он стоял за прилавком, среди всего этого диковатого разнообразия, привычным жестом пересчитывал выручку (была уже глубокая ночь), улыбался припозднившейся клиентке. То есть, мне.
- Я могу вам чем-нибудь помочь? - перегнулся он через прилавок, подмигнул, широко оскалился.
- А я вам?
- Хм-м… возможно… мы не знакомы? - чуть смутился. Чуть сбавил обороты.
Положил деньги в кассу, запер её быстрым движением и сел на прилавок, перекинув ноги в мою сторону.
- Итак?.. - продолжил он развязным тоном.
- Привет, Вилле.
- Привет. Извини, я не помню, как тебя зовут.
- И не должен. М-м… опять фантазию заклинило… ну, придумай что-нибудь… попроще…
Он тихо ахнул, вытаращил глаза и соскочил с прилавка. Всё ещё не помнит, кто я, но работа мысли пошла - усердней некуда…
- Анжелика, - подсказала я.
- А-а, ну да, конечно, Анжелика. Привет. Извини, что сразу не узнал, столько людей… всех не запомнить.
- Да, конечно, о чём речь, - я вежливо улыбнулась. - Милый магазинчик…
- Папин, - отмахнулся он. - Подрабатываю.
- Будешь поступать?
- Вот ещё… у меня есть группа, мы собираемся начать выступать в клубах.
- А-а… удачи.
- Спасибо. Так ты тут ничего не ищешь?
- М-м… ищу, но не из ассортимента магазина. Уже вижу, что не найду. Ладно, мне пора, приятно было увидеться. До свидания.
- Пока.
Мне не стоило особого труда найти его квартиру. Оглядевшись в его комнате, я не нашла клетки. Задумалась, где же она ещё может быть…
Я обыскала всю квартиру. Уже готова была просто сесть и расплакаться от отчаяния, но решила проверить всё ещё раз.
Всё-таки, это было его последнее желание.
Наконец, меня осенило, и я пошла на балкон. Клетку я заметила не сразу - она была прикрыта какой-то тёмной материей и стояла в глубине балкона. Но, проломившись сквозь два велосипеда и большую коробку с игрушками, я добралась-таки до неё. Сдёрнула ткань.
"Интересно, как всё-таки звали этого голубя, - думала я, глядя сквозь прутья в пустоту. - И что с ним произошло".
Я решила взять клетку с собой наверх.
Сейчас она стоит у меня в комнате, в ней живёт маленький серо-зелёный соловей.

[вернуться в раздел "историй"] [отзывы]