Сад
смерти часть первая | часть вторая Открытая форточка впускала в комнату свежую весеннюю ночь и аромат дождя. На секунду оторвавшись от своей работы, Вирджиния с наслаждением откинулась на спинку стула и полной грудью вдохнула этот запах. Странно, почему до сих пор не придумали парфюм с ароматом дождя? По крайней мере, она о таком не слышала. А ведь именно так ей и хотелось бы пахнуть… ''Ты ещё успеешь насладиться ночью, а пока ты должна закончить'', - одёрнула девушка сама себя. Встряхнув волосами, она вновь склонилась над рисунком. Вообще, Вирджиния всегда хорошо рисовала – даже не сколько рисовала, сколько срисовывала. У неё было художественное чувство гармонии, пропорции, но рисовать какие-то свои сюжеты у неё получалось крайне редко. Не хватало живого воображения, мысленных отчётливых образов… Разочаровавшись в своём таланте, она уже месяца три не подходила к чистому листу. Но сейчас на неё что-то нашло. Впервые в жизни на Вирджинию снизошло вдохновение. Оно захватило её всю, и девушка жадно ловила эти мгновения, упивалась рисованием, отдавалась ему вся, ощущая почти физический восторг. В этом было что-то непонятное, но она и не пыталась понять. Это состояние пришло к ней где-то неделю назад… во сне. Этот образ преследовал её каждую ночь, а днём застилал все другие, реальные, образы. Был только один способ обрести кратковременный покой – рисовать это лицо, эту фигуру, ловить эти жесты и приковывать их к листу… И она рисовала Его – и на бумаге проступали совершенные черты, тёмный каскад волос, глаза-фьорды, сложенные для поцелуя губы… Это лицо было северным, холодным , снежным, но способным зажечь и испарить до последней капли даже воду. Вирджиния не знала, кто Он, но этот образ стал так реален в её восприятии, что пару раз она даже поймала себя на том, что разговаривает с ним вслух. Девушка подняла лист к глазам, потом снова положила и хотела стереть остатки первых, уже ненужных набросков, но потом передумала. С ними портрет был особенно красив, он делался каким-то призрачным, нереальным, и, к тому же, по рисунку был виден весь ход её работы, её замысла. Вирджиния поставила в нижнем углу дату и размашистую подпись, полюбовалась секунду рисунком… Вдруг ей почудилось, что Его лицо, живя своей собственной жизнью, улыбнулось ей… Сбросив наваждение, она положила только что законченный – тринадцатый – портрет к другим, выключила лампу и легла в давно разобранную постель. Внезапно ей стало холодно; Вирджиния уже собралась встать за тёплым пледом, но не смогла. Она почувствовала себя как-то странно – тело стало чужим, руки словно онемели… Последнее, что пронеслось у неё в голове прежде, чем она забылось, была странная, смутно знакомая фраза:'' Ты ещё хочешь согреться, значит, всё ещё цепляешься за жизнь... Зачем?'' Мелодия звучала в голове, красивая, завораживающая… Сквозь сон Вирджиния подумала:''Художественное вдохновение уже посетило мои сны, теперь ещё музыкальное…Жаль, что не знаю нотной грамоты…'' Внезапно нежно-тягучие звуки песни сменились аккордами похоронного марша и совсем исчезли. Стало тихо. Вирджинии показалось, что её облили водой из проруби, и она со стоном резко села в кровати.Полная луна серебристым мерцающим светом заливала комнату.Через открытое окно врывался ветер; но, хотя Вирджиния явственно видела, как его порывы играют с тюлевыми занавесями, она почему-то не чувствовала ветра; он и был, и одновременно его не было; он был мёртвым.Но самым поражающим было другое: у её письменного стола стоял какой-то человек и небрежно перебирал в бледных руках её рисунки. Словно почувствовав её взгляд, он отложил листы и повернулся к ней. Вирджиния не смогла сдержать стона: это был Он. Тот самый парень, что являлся ей во сне, только теперь он выглядел ещё более фантастично. Высокий, стройный; длинные тёмные волосы волнами падают на плечи; насмешливые и в то же время полные страстной тоски зелёные глаза смотрят прямо в её расширенные зрачки; в ушах поблёскивают серебряные колечки с маленьким шариком внизу; белая, мраморная кожа… На нём были чёрные брюки, алая, как кровь, рубашка и длинная, до полу, чёрная накидка, расписанная какими-то таинственными письменами и знаками; в темноте Вирджинии удалось различить пентаграмму, но два её луча были закруглены; получалось нечто среднее между пятиконечной звездой и сердцем. Только сейчас девушка заметила, что пришедший опирается на высокую трость. Всё это время, пока она рассматривала его, он стоял неподвижно и ни слова не произносил, словно давая ей возможность справиться с волнением и привыкнуть к его присутствию; наконец он как-то потусторонне улыбнулся, и Вирджиния впервые услышала его голос – нежный, сильный, пьянящий: Удивлена? Нет. Я знала,
что что-то вот-вот произойдёт, только не думала, что это будет так..
Кто ты? – выдохнула
девушка, поднося к сердцу руки. А ты неплохо рисуешь…У
тебя есть талант, а значит, твоя душа красива, как и твоё тело. И
она – моя, ведь это моё лицо на твоих рисунках. Я не зря тебя выбрал… Не надо. У тебя
такая белая кожа, не закрывай её от меня. Сегодня эта рубашка
станет твоим свадебным платьем,- прошептал Жнец. Ты ведь не случайно
являлся мне во сне? И сегодняшний сон… ведь это тоже устроил ты? –
задала она следующий вопрос. Твоя кровь…Она
как жизнь сегодня… и всегда… Я –Смерть, но я люблю жизнь, потому что
я забираю её себе. Это потому что
ты – Жнец? Значит, это всё
правда… я имею в виду косу. Но разве Смерть – не древняя иссохшая
старуха? Была одна девушка.
Перед смертью она меня полюбила. Я разорвал её на части, она была
вся изранена моей косой…Умирая, она вдела мне в уши эти серьги,-тут
он коснулся серебряных колец в своих ушах, -но мне не досталась ни
её душа, ни её тело.У неё были светлые волосы и голубые глаза… Она
была слишком кротка. Она принадлежала Свету. Она была Ангелом, и ангелы
забрали её. Кажется, потом люди обожествили её, но я никогда не был
в её храме… Зачем? Зачем вспоминать?
Теперь моя любовь – это ты. Извини, свечей
нет… Они сели на её постель. За любовь? – полувопросительно
сказал Жнец, поднимая свой бокал. Шампанское ударило Вирджинии в голову. Внутренне поражаясь себе, она безразлично попросила: Поцелуй меня… Я люблю тебя,
- пахнуло ей в лицо ледяным холодом. Она не удивилась. Она этого ждала. Когда сладкая кровь ворвалась в её горло, смешавшись с его холодом, она не закричала. А только крепче прижалась к его губам, внутренне молясь о ещё большем воскрешении… Ветер ожил. Он свирепствовал, гневно разрывая в клочья тюль. Тринадцать белых листов были сброшены со стола и разбросаны по комнате. В углах догорали синие огни. Один рисунок вылетел в окно и был безжалостно втоптан в замерзающую лужу.Поздний прохожий успел заметить глаза-фьорды, прежде чем они покрылись льдом. А потом всё исчезло… Конец первой части. |
Инфо: Файлы: Фэны: |